Война с готами. Жизнь Константина Германика, трибуна Галльского легиона. Никита Василенко

Читать онлайн.



Скачать книгу

рядом с трибуном.

      – Я пришла… Я хотела.

      Константин Германик, если и был смущен, то вида не подал.

      – Я толком не знаю, чего ты хотела, прекрасная Ульрика. Скажи мне сейчас, ибо скоро подоспеет твой братец, и тогда нам уже точно будет не до слов.

      – Я думала, что за тобой последуют римские легионы, – бесхитростно объяснила готская принцесса причину своего поступка.

      Трибун постепенно приходил в себя, надевая штаны и обувая сапожки.

      – И – все? Это – все, зачем ты пришла?

      – Не знаю, – честно призналась Ульрика. – Теперь не знаю.

      «Я тоже не знаю», – подумал трибун.

      Готская принцесса затмила собой все, что было в его памяти. И жену, и девчонок-рабынь, которых подкладывал ему тесть во время беременности Елены.

      Ульрика – живая, пахнущая морем и железом старого римского шлема, была рядом. И он не мог ее предать.

      – Сейчас самое время пойти осмотреть Ольвию, – глухо молвил трибун. – Поспеши одеться, прошу тебя.

      Глава ХI

      Готский арсенал и дакийский кузнец

      В дальнейшем события развивались так, как угодно развиваться событиям.

      – Уважайте виновника вашей собственной фортуны, – как бы случайно произнес хитрый грек Эллий Аттик, закрепляя на спине римского трибуна застежки парадного панциря.

      Когда Константин Германик появился в пиршественной зале для утренней трапезы, то застал там Винитария, о чем-то тихо советовавшимся с… Атаульфом. Таможенный офицер, бросив быстрый взгляд на вошедшего, кивнул ему. Показалось трибуну, или в глазах Атаульфа он действительно прочел что-то вроде благодарности?

      – Будь здрав, дорогой гость, – тем временем провозгласил Винитарий, приподнявшись со своего ложа. – Прошу тебя, вкуси плоды земли готов.

      На столе обнаружились хлебцы, вяленое мясо, овечий сыр. Почему-то рядом с кувшинами вина стояли молоко и вода. Мед в больших пиалах.

      На этот раз Константин Германик правильно понял мотивы радушного хозяина. Очевидно, тот, не слишком искушенный в нравах Палатия, просто решил предоставить гостю завтрак на выбор.

      – Благодарен тебе, Винитарий, – искренне ответил римский офицер. – Твое радушие за утренней трапезой достойно истинного христианина. Что касается меня, то для насыщения мне вполне хватит хлеба с медом да кружки молока.

      Наместник благостно улыбнулся:

      – Сдержанность в еде да питье рождает сдержанность в чувствах, препятствуя страстям. Так учит нас проповедник Арий.

      Знал ли он о ночном визите к трибуну собственной сестры? Если знал, то виду не подал. И скорее всего, смирился, памятуя, что любовь к ближнему означает прощение ближнего. Тем более любимой сестры.

      Почти идиллическую сцену завтрака прервал пес с варварским именем Цербер. Вопреки всем догмам христианства в арианском истолковании четвероногий охранник трибуна вдруг схватил со стола кусок мяса и тут же проглотил его с утробным рыком.

      Краем глаза Константин Германик успел