Плюшевый оракул. Оксана Обухова

вставила свои пять копеек возмущенная Нора. – Витька вчера по двору бегал и буянил!

      – Вы присутствовали при драке? – непонятно кого спросил Махновский, но так глянул на говорливую понятую, что та предпочла прикусить губу и поймать на выходе следующий комментарий.

      – Нет, – помотала головой Вероника. – Но все и так было понятно, у Светы свежий фингал под глазом распухал.

      – Значит, получается… муж? – Анатолий Васильевич многозначительно поглядел на оперативника: – Ковалев. Оформишь?

      – Угу. Сейчас схожу за ним, – кивнул Макс. – Николаевы на два этажа выше живут.

      – Вы хотите привести его сюда?! – Вероника беспомощно оглядела свою чинную гостиную с недешевой обстановкой – светлая мебельная тройка с кожаной обивкой, бежевые портьеры, шелковистый шерстяной ковер им в тон… а Николаев вчера тапки потерял и навряд ли помыл ноги после пробежки возле мусорных бачков.

      Махновский пожевал губами, махнул рукой оперативнику, и тот уточнил:

      – Так сюда вести? Или сразу…

      – Ты его хоть разыщи сначала. Потом будем решать «или».

      – Есть. – Сосредоточенный и серьезный до неузнаваемости Ковалев вышел из комнаты, и следователь попросил Веронику «вернуться к нашим баранам».

      Вернулись. На полтора часа без перерыва. Махновский, заполняя протокол, успевал переговариваться с криминалистом и медэкспертом. Последний, хотелось бы надеяться, вывел гражданку Полумятову из подозреваемых непосредственно в убийстве.

      – По предварительной оценке, – сказал эксперт, – у потерпевшей закрытая черепно-мозговая. Перед самой смертью она получила хороший хук в челюсть. Пожалуй, мастерский. – Сухопарый пожилой мужчина в жилетке со множеством карманов выразительно глянул на худенькие руки Вероники, вряд ли способные нанести этот самый хук. Махновский поглядел туда же, покривился и кивнул, мол, понял. – Время смерти, ориентировочно, восемнадцать тридцать вчерашнего вечера.

      Вероника незаметно выдохнула. Но успокоилась она зря. Следующий вопрос следователя показал, что от по дозрений – на момент убийства Ника могла находиться на месте преступления и теперь покрывает убийцу, – гражданка Полумятова вовсе не избавлена.

      – Где в это время были вы? – внимательно прищурившись, с официозной сухостью поинтересовался следователь.

      – У меня на это время алиби, – твердо выговорила Вероника. И поглядела на появившегося в дверном проеме Ковалева.

      Недовольный капитан коротко отчитался:

      – Невменько. Если вызвать нарколога, может быть, очнется к вечеру и сможет говорить.

      – Так вызывай! – раздраженно прикрикнул следователь. – Волынку не тяни, сегодня же закроем дело!

      – Туда ему и дорога, – вставила неугомонная Нора. – Пьянь.

      Пятидесятилетняя, изящная, как статуэтка, Лорхен приподняла подведенную бровь и тихо, но язвительно, поинтересовалась у домработницы:

      – И кто теперь твою стиральную машину чинить будет?

      Нора