Повелительница сердца шейха. Джеки Эшенден

как это произошло почти двадцать лет назад.

      Он не мог допустить, чтобы это повторилось снова.

      Двадцать лет назад все случилось из-за Кэтрин, а теперь здесь Шарлотта Деверо, еще одна иностранка, вызвавшая очередной дипломатический инцидент.

      Но на этот раз он не будет проявлять к ней участие, как это было с Кэтрин. Он выучил урок, и выучил его хорошо, и не собирался давать этой женщине повод для сомнений.

      – О, – еле слышно произнесла англичанка. – Я поняла.

      В ее голосе звучала приятная хрипотца. Она где-то потеряла свой шарф, так что ее светлые волнистые волосы свободно разметались по плечам, несколько прядей прилипли ко лбу. Следы солнечного ожога, который она получила в пустыне, стали менее заметными, кожа приобрела розовый оттенок, отчего ее серо-голубые глаза казались еще ярче и сверкали, как звезды. На ней были те же свободные синие брюки, что и в пустыне, а вместо рубашки – плотно облегающий белый топ.

      От его внимания не ускользнуло, что при скромном росте и изящном сложении у англичанки удивительно пышная грудь.

      – Уверен, что вы этого не понимаете, – сказал он, выбросив из головы эти особые наблюдения, – но ваша маленькая экскурсия поставила меня в очень трудное положение.

      Женщина одарила его холодным взглядом, который уколол в сердце, как шип.

      – В самом деле? Почему?

      Это были не те слова, которых он ждал. На самом деле ничто в ее поведении не было ожидаемым. Ей следовало бы бояться. Как и любая женщина – или любой человек, если уж на то пошло, который проснулся и обнаружил себя в тюремной камере. Особенно учитывая слухи об Ашкаразе.

      Она должна была бы бояться за свою жизнь, а не стоять здесь и холодно смотреть на него, будто он всего лишь чиновник, а не правитель страны.

      – Мисс Деверо, – сказал он, все еще не остыв от гнева. – Вы совсем не проявляете должного почтения.

      Она снова моргнула своими блестящими серебристо-серыми глазами.

      – О, разве? Извините. Я не знаю здешних обычаев…

      – Вы ведь склоняетесь в реверансе перед своей королевой, не так ли? – Он холодно оборвал ее. – Я здесь король. Мое слово – закон.

      – О, – повторила она, опустив глаза. – Я вовсе не хотела вас обидеть.

      Затем мисс Деверо сделала неловкий реверанс.

      Тарик прищурился, глядя на нее. Неужели она смеется над ним? Не похоже, но с иностранцами никогда не угадаешь.

      Это не улучшило его настроения.

      С другой стороны, он не должен вымещать свой гнев на ней. Шейх должен быть выше своих чувств. Правителю следует быть холодным и непреклонным, отстраненным, чуждым каких-либо эмоций.

      Напротив, он ощущал нараставшее раздражение. Тарик хотел, чтобы она стояла на коленях и молила его о прощении. Хм, единственная ли это причина, по которой он хотел видеть ее коленопреклоненной?

      Тарик ощутил внутренний трепет. Его тянуло к дерзкой чужестранке.

      Нельзя не признать – мисс Деверо привлекательная женщина, вернее, девушка, только вошедшая