Каюта без номера. Сборник стихов и рассказов. Марина Гинтер

не это стало тем спусковым крючком, который распахнул двери моей души к этой необычной девчонке.

      А её дружелюбие, открытость и простота, которые я встретила в ней чуть ли не с первых слов. Она нравилась почти всем мужчинам и бесила многих девчонок, которые могли бы рассматривать её, как конкурентку. Сами понимаете и тех, и других ей стоило опасаться. Первые мечтали заполучить её тело. Вторые – расцарапать её припудренное личико из-за неравнодушия первых. И я их очень понимала! Я бы в их возрасте молилась, чтобы эта дивчина ни в коем разе не встретилась на пути парня, который мне приглянулся.

      Поэтому, конечно, мне льстило, что Инна одарила меня своим доверием и дружбой. Впрочем, не исключено, что это стало возможным, лишь потому что мы-то не были конкурентками, она почти годилась мне в дочери.

      Когда входишь в её каюту, то словно попадаешь в будуар светской львицы. Там царил порядок, уют и ароматы. Нежный тонкий аромат пудры смешивался с запахами полевых цветов, стоящих в прозрачном кувшине. Все поверхности уставлены баночками: крема, средства для укладки волос, дезодоранты, туалетная и мицеллярная вода… Стыдно признаться, но давно прошли те времена, когда я понимала, как применять хоть треть из того, что было на полочках в каюте Инны.

      Она так нежно и тонко пахла, что среди этого сурового флотского быта, даже мне, женщине, хотелось прижаться к мягкому бедру и приобнять за талию. Вдохнуть полной грудью эту роскошь женственности и забыть о непростой реальности, где не было выходных, а были ночные вахты, авральные работы и тренировочные тревоги.

      Но даже не это делало Инку особенной. Сколько бы слов я ни потратила, я не смогла бы вам описать, что она за человек, и как относятся к ней люди из команды, если бы истории, которые нам довелось пережить во время навигации.

      Гроза

      На плечи юных берегов

      Налипли серые мешки.

      В них скрыты от цветных лугов

      Раскаты… молний огоньки.

      Как только стрелка четвертной

      Отмеряла в кругЕ своём,

      Так развязал господь тюки,

      И хлынул дождь. Сплошной стеной.

      Вошли мы в ливень. И когда

      Гроза осталась за кормой,

      Звенела в небе чистота

      Над убегающей волной.

      Шквал

      Целуют отблески рассвета

      Суровый пепел мрачных туч.

      И рассекая волны, мерно

      Идёт трёхпалубник. Могуч

      Был ветер, рвал маркизу,

      Пытался вытолкнуть на шлюз.

      И вязкость тишины нависла,

      Как пред грозой. Удар. Живуч

      Ты оказался наш кораблик.

      «Руль», третий штурман, капитан,

      Придя в себя, тебя держали,

      Как ты, родной, держал удар.

      Звенели, падая, бокалы,

      Народ со стульев послетал.

      И кто-то в панике тягучей

      Орал: «Что пьяный капитан?»

      Как