РАЙАН. Вера Герасимова

тоже была слишком довольная. Но она вполне могла быть просто…»

      …Саш?!

      – …Его сестрой. – Уже вслух сказала я.

      – Чего?

      Наконец я услышала Аркашу.

      – Что ты сказал?

      Недоумевая, он с улыбкой продолжил.

      – Все нормально? Ты сегодня очень задумчивая.

      – Все хорошо.

      За окном всё льет и льет – серость и металлический блеск. Пробка. Отлично.

      – У тебя красивая кофта. Сегодня купила?

      Я осмотрела свою одежду под ветровкой.

      – Нет.

      Дальше мы ехали молча. В кондитерской я также не проронила ни слова. Хотя очень хотелось попросить его купить мне свердловские булки. Они были такие пышные, коричневые и с такой манящей сахарной пудрой. Хотелось прикоснуться к ней языком. Пока я разглядывала их на витрине, у меня выработалось столько слюны, что, когда Аркаша все-таки подошел спросить, взять ли что-то, я не успела все сглотнуть и, когда начала отвечать, «пролила» часть жидкости на подбородок. Это было ужасно. Причем я ведь планировала отказать ему очень важно и серьезно. И от этого, наверно, выглядела еще более комично. Он начал смеяться, а я разозлилась. Из-за себя больше конечно. Вышла на улицу, забыв о том, что там дождь, а машина, естественно, закрыта.

      Небольшой козырек – подожду под ним. Хотя лучше прямо у машины, пусть дождь делаем меня мокрой, а Аркаша будет виноват в этом.

      Прошли минуты.

      – Ты нормальная? – Кричал он, выходя из кондитерской с пакетами.

      Блокировка двери снялась, и я наконец села в машину. Капли воды падали с моих волос.

      …Собака Лены тоже пускает слюни на еду. – Пошутил он.

      – Придурок.

      Я понимала, что моя агрессия совсем не обоснована, но дело же было не только в слюне. И Аркаша об этом не знал. Плюс мне стало обидно от того, что такой большой торт будет для его мамы, а мне – ничего. Как будто все делалось для других, но не для меня. Знаю, это очень эгоистично с моей стороны так думать, но я ничего не могла с собой поделать. Меня то завтра с ними на празднике не будет. Аркаша до сих пор не знает, когда лучше всего представить меня своей семье. Мне 16, и ему от этого неловко. Из-за сложившейся ситуации всякие негативные мысли рождались в моей голове, и от этого я «теряла» себя еще больше.

      – Так ты скажешь, что с тобой случилось? – Недовольный тон. Долгие паузы между двумя частями сложного предложения. Не смотрит на меня. Берет сигарету из пачки. Закуривает.

      Я молчу. Он берет телефон.

      …Вызову тебе такси до дома.

      – Хочу такой же кофе! – Я взяла пустой стакан Аркаши и ткнула им в его лицо.

      Он спокойно взял его и очень сурово посмотрел. Наверно, если бы можно было бить людей, он бы мне врезал.

      – Если тебя что-то смущает, спроси прямо, а не веди себя как истеричка.

      – С кем ты был сегодня?

      Мы вцепились друг в друга взглядами.

      – С бывшей