Публичное одиночество. Никита Михалков

везло – я всегда делал то, что мне нравится, и мне за это неплохо платили. (II, 60)

      (2010)

      Интервьюер: Всегда казалось, что, начиная снимать того или иного актера, Вы проникаетесь к нему стойкими симпатиями, что гарантирует ему роли в ваших следующих работах. Ингеборга Дапкунайте считалась вашей явной любимицей. Почему Вы решили заменить актрису?

      Существует большая разница между симпатиями и принципом. Есть вещи, которые совмещать нельзя, невозможно. Глубоко убежден, что невозможно сниматься в нашей картине и участвовать в ток-шоу типа «Большой Брат», «Дом – 2» или «За стеклом». Понимаю, что это определенный жанр, и в принципе ничего против него не имею. Но для себя давно решил, что с людьми, которые участвуют в формировании этого жанра, не могу пересекаться в работе. Не потому, что считаю это ниже своего достоинства, – проблема в разнице представлений о жизни.

      Говорил Ингеборге, что мне бы не хотелось, чтобы она принимала участие в «Большом Брате». Но она сказала, что исправить уже ничего нельзя: во-первых, процесс запущен, во-вторых, речь шла о серьезных деньгах. Понимаю и не осуждаю. Но ведь жизнь – хитрая штука. Всегда приходится что-то выбирать, а чем-то жертвовать.

      Уверен, что и в отношении собственных детей поступил бы так же. (II, 61)

      ДАЧА

      (1988)

      Интервьюер: Ваша дача, мне кажется, много значит для Вас?

      Да, это то, что называется малой родиной.

      Когда мои дети были маленькие, я повел их вниз от нашей дачи, в поле, и там за рекой, на другом берегу, за церковью садилось солнце. И я просто, без всякой патетики сказал: «Вот, ребятки, это ваша родина». И после этого почти каждый вечер, пока мы жили там до переезда в город, они просили меня, чтобы мы пошли посмотреть на родину.

      Сейчас, правда, грядет катастрофа для этих мест.

      С одной стороны, там дипломатический пляж; это неплохо, потому что дипломаты, позавтракав и пообедав в воскресные дни, хотя бы все собирают и выбрасывают. А потом туда приходят детишки из окрестных поселков. Они все это вываливают и ищут красивые коробки, банки, и все это в безобразном виде оставляют.

      Это наводит на мысль, что у них ощущение понятия родины или утеряно, или отсутствует. Потому что родина – все, что тебя окружает, и осознание своей собственной ответственности за все это.

      С другой стороны, в лесу поставлен многокилометровый забор, где собирается, по-моему, Совет Министров строить бесконечное число дач, хотя место заповедное.

      Каждое место рассчитано на определенное количество живых душ, которые в нем могут существовать. И как только вырубят этот лес, поставят определенное количество домов, с определенным количеством людей, которых это место не может принять в таком количестве, наступит катастрофа. (II, 17)

      (2000)

      Я живу только за городом – на даче.

      Езжу на велосипеде по сорок километров по пересеченной местности. Когда не получается утром побегать или на лыжах пройтись, выбираюсь вечером играть в теннис.

      Интервьюер: Почему Вы живете только за городом? Не хотите дышать городским воздухом или