Обалденика. Книга-состояние. Фаза третья. Григорий Курлов

в подтверждение мыслей своих, разговор краем уха подслушал.

      – Ну и здорово же тебя отделали! – говорил кто-то неподалеку восхищенным голосом.

      – Что ж ты хочешь, – отвечали ему, – ручная работа!

      – Вот странное дело, – думал Петя дальше, – куда же он подевался, смысл слов-то?.. А может, никуда и не подевался, может, он как раз в словах и заблудился? Больно много смысла у людей скопилось, причем у каждого он свой и всенепременно – самый правильный, а слов-то мало в природе человеческой, вот они врать и начинают.

      Так это что ж такое получается, – удивлялся он открытиям своим, – если смысл у каждого свой, то и мир каждый вокруг себя точно такой же создает – лишь его смыслу соответствующий, да закону, именно в нем живущему? Выходит, нам это только кажется, что мы в мире едином живем… На самом деле – у каждого он свой… и у каждого он самый правильный!

      – Верно, Петя, – услышал старик довольный голос в голове своей, – каждый заблуждается в меру своих возможностей. Поэтому не требуй от него невозможного – не жди, что он начнет заблуждаться в меру твоих возможностей. А если тебе все же очень хочется сказать что-то умное, просто посчитай до десяти – само пройдет.

      – Но ведь правила мы сами определяем, – продолжал рассуждения свои Петя, – а что, если взять да разрушить всю истинность их ненастоящую? Просто сказать всему обязательному и всенепременному: «Ну и что?» – да посмеяться над его серьезностью и значимостью. Ведь что такое серьезность? – всего лишь способ простые вещи сложными делать… А смех всему простоту изначальную возвращает.

      – Точно, точно, – поддержал его колпак, – чем безвыходнее положение, тем возможнее смех. Поэтому – никогда не забывай улыбаться, Петя, это заставит окружающих ломать голову над тем, что у тебя на уме. А уж если ты засмеешься…

      Неожиданно Петя имя знакомое услышал да разом все беседы мысленные оборвал. Неподалеку мужики о Дураке разговор вели. Прислушался к ним старик, уши топориком навострив…

      – Сплетни ходят – объявился в краях здешних Дурак какой-то ничейный, ко двору не пристроенный. Сказками шляется, тень на плетень наводит да правду на чистую воду вывести грозится.

      – А я слышал, саму Золотую Рыбку от дел ее волшебных отвадил…

      – Быть того не может!..

      – Брешут, что может… Вроде, поймал случайно Дурак Рыбку эту, а она ему, как положено, и говорит: «Исполню, дескать, любое твое желание…» А он ей в ответ: «А можно мне подумать?» Тужилась Золотая Рыбка, пыжилась, но даже ей такое желание Дурака выполнить не под силу оказалось. Опечалилась она сильно, да позора такого не пережив – на отдых по выслуге лет сказочных отправилась.

      – Подумаешь, Рыбка… У нашего царя тоже такая имеется. Так он ее каждое утро тренирует – сразу по три желания ей загадывает.

      – И што?

      – Отгадывает, шельма…

      – А я вот слыхал, что отловили уже Дурака да за беглость его наглую в острог посадили. Там и сидит…

      – Да нет – сидел. Говорят, убег он уже оттудова. Да как всегда, по-дурацки… Ведь выходы там все под охраной, так он, стервец такой,