Ратибор. Победа или смерть!. Александр Михайлович Фомичев

голову, убрал медленно руки от кинжала, поднял их ладонями вверх и тихо сел назад, на лавку. Лезвие меча у его горла быстро охладило его первоначальный порыв броситься на помощь своему хозяину. Да, конечно, он хотел ему помочь… Но ещё больше он хотел жить! И своей смерти он только что заглянул в глаза. Они не обменялись ни единой репликой с Мирославом. Два воина прекрасно поняли друг друга и без слов, ибо общались на одном и том же прекрасно им знакомом и древнем, как сам этот мир, языке – языке острого клинка и крепкой стали.

      Меж тем экзекуция купца Крямзия была в самом разгаре.

      – Ты где вообще находишься, жук навозный, ты знаешь?!

      Ратибор тем временем явно вошёл в раж и вдохновенно продолжал свой пламенный диалог, крепко держа купца за ворот его богато расшитого заморским бисером вычурного красного камзола.

      – Это наша земля! Это наш город! И это – наша таверна! Ты ходишь по нашей земле, сидишь тут, жрёшь и пьёшь только потому, что мы настолько добрые, что позволяем тебе всё это! Ты здесь гость, уясни себе это, клоп вонючий! А в гостях себя так не ведут! Понял меня?! – с этими словами Ратибор подвинул здоровенную миску с говяжьей похлёбкой, стоящей на столе, и с размаху окунул в неё голову Крямзия.

      – Утопить тебя, что ль, в этой посудине, как последнего евнуха… – вслух, как бы размышляя, произнёс Ратибор, крепко держа противно булькающую в тарелке супа голову незадачливого купца. Тот попытался судорожно вырваться из могучих рук Ратибора, но это было больше похоже на трепыхающегося в паутине комара. Вообще без шансов; Ратибор, казалось, даже не заметил этих тщетных попыток. Наконец, видя, что Крямзий уже еле шевелится, он вытащил его голову из миски. Тот сразу стал жадно глотать ртом воздух. Похлёбка у него разве что не из ушей текла. Ратибор принюхался и брезгливо отпустил неудачливого говоруна.

      – Ты чего, обделался, что ль, седло старого ишака? Сожрать, что ль, тебя заставить твоё собственное дерьмо…

      Купец испуганно затряс головой:

      – Н-не-н-над-до… П-п-прошу-у вас-с… Я всё п-п-понял…

      Крямзий представлял собой сейчас жалкое зрелище. Весь в похлёбке да своих фекалиях, трясущийся от страха, он нисколько не напоминал себя недавнего, такого важного и вальяжного. Глядя снизу вверх на Ратибора, он больше походил на кролика, посмевшего ненароком наступить на лапу спящему медведю.

      – Сейчас извинишься перед хозяином и его дочкой, компенсируешь им побои и своё отвратительное поведение. За жратву и выпивку рассчитаться тоже не забудь! И если ещё раз услышу чего-либо от тебя, какие-либо мерзопакостные звуки из твоей пасти… Палками, аки бешеных собак, погоню из города тебя и всю твою свиту! Ты меня понял?!

      Ратибор нависал над трясущимся купцом как скала. И вид его был страшен. Окружение купца сидело тихо, как мыши, отводя взгляды и не смея даже пискнуть. Оказаться рядом с тремя лежачими на полу телохранителями или поменяться со своим хозяином местами никому из них не хотелось.

      – Как