Три желания для золотой рыбки. Кларисса Рис

не позволено стоять у гроба своего господина. Наше служение уже перешло его потомку, на плечи которого возляжет бремя заботы о поместье и, следовательно, обо всех нас.

      – Я и забыл, – вздохнул немолодой мужчина, – что ты не ее внучка.

      – Простите, – еще раз покорно повторила я.

      – Бихтар, – обратился король к графу ля Пикторм.

      – Да, Ваше Величество, – мгновенно отозвался подающий надежды адвокат из новой знати.

      – Какова воля покойной госпожи де Шаларгу?

      Вся королевская семья опустилась в кресла.

      – «Тот из моих потомков, – начал зачитывать граф, – кто сможет прожить в поместье больше месяца, ни разу не изменив заведенным порядкам и устоям, соблюдая все правила и нормы, принятые при жизни моей, получит все, что у меня было. Если достойного не найдется, все имущество с этого момента переходит моей воспитаннице леди Лунарии Эвергин, которая последние десять лет носит гордую фамилию моего рода де Шаларгу. Она показала идеальные манеры и знания традиций, и в отсутствии прямых потомков своей семьи я завещаю все мое имущество именно ей как единственной, кто может продолжить мою династию. Даже не приходясь мне родной по крови, она была рядом во всех горестях и радостях и ни разу не предала моего доверия. Если же на пороге этого дома посмеет появиться моя дочь и попытается выселить ее, то закрыть для этой мерзавки все средства моего рода. С момента моей смерти ее с родом де Шаларгу больше ничего не связывает. Единственной законной наследницей может считаться моя приемная воспитанница – Лунария Эвергин. За сим моя воля не подлежит обжалованию и воспрепятствованию».

      В комнате повисло молчание. Все, включая меня, не могли представить, что леди Диктория передаст все имущество именно мне. Хоть я и не считалась ее официальной слугой, получающей жалование, но оставалась выкупленной в детском доме сиротой. Ни красивые наряды, ни идеальные манеры, ни бесчисленное количество посещенных балов не могли этого изменить.

      Тем неожиданней для всех стало решение леди Диктории оставить все состояние какой-то безродной девице, которая играла для нее роль внучки. Да, возможно, многие попытаются это оспорить, но я понимала, что сейчас все зависит от короля и королевы. Если они согласятся с завещанием, мне достаточно будет продержаться месяц в гордом одиночестве. И тогда все изложенное на бумаге моей госпожой вступит в законную силу, и я смогу сберечь это поместье от всех родственников ближних и дальних.

      Против воли монарших особ никто не посмеет пойти, и если уж сама королевская чета признает завещание действительным, то ни один суд Верноры не посмеет оспорить это решение. Так что мы все сейчас ждали слов короля и королевы. У меня же едва сердце в груди не останавливалось от напряжения и страха. Томительное ожидание сводило с ума и заставляло трястись в неведении. Каждая секунда растягивалась словно на бесконечный час.

      – Знаете, – наконец-то произнесла королева, – меня тоже воспитала леди Диктория. И если уж обучение королевы