Тающий мир. Вячеслав Букатич

недобро зыркнул на подавшего голос.

      – Сам их жри! Нечего пичкать меня всякой химией. Я здоров как сто быков, и нервы у меня – дай бог каждому!.. Блин, Гекс! – снова переключился на министра Император. – Я уснуть нормально не могу! Так и жду, что мне в пупок ножик воткнут! Сил моих больше нет! Видишь, у меня даже глаз дёргается? – И Император сопроводил слова нервным тиком.

      Однако Гекс не обратил внимания на повелителя, а заострил его на том самом придворном, что советовал Императору пить пилюли.

      – И чего это, любопытно, барон Жадикус так рьяно тычет вам таблетки, государь?

      – А я почём знаю? – визгливо отозвался тот. – У него и спроси! Это же твоя работа – спрашивать?.. О, и чем я так нагрешил, что вокруг меня одни болваны?!

      Гекс медленными шажками начал надвигаться на барона.

      – Вот мы тут работаем, работаем, не покладая рук, не раздвигая ног, жопы в мыле, голод в брюхе, терзаем заслуженного учёного, – министр сделал жест в сторону хрюкающего Фуфела, – ищем врагов государства… А теперь вот думаю я: а там ли мы ищем, товарищи? Может, кой кому другому следует печень пошевелить, а, Жадикус?.. В глаза мне смотреть! – гаркнул Гекс на потупившего взор барона. Министр неуловимым движением ухватил его за кружевное жабо и притянул к себе, всматриваясь в шаловливые моргающие буркала. – Меня терзают смутные сомнения… Не задержался ли уважаемый барон на этом свете? Ведь кто-то же копает под благополучие Империи… Молчать!!! – не позволил высказаться он Жадикусу. Затем излучающий из себя доброту и ласку министр швырнул мерзопакостного Жадикуса на пол и повернулся к гвардейцам, которые подобно немым горгульям торчали по обе стороны трона: – В кандалы гада.

      Под вопли и причитания барона солдаты выволокли попавшего под раздачу бывшего верноподданного из тронного зала. Истерические крики ещё долго блуждали по лабиринтам коридоров дворца.

      – Ты, – волосатый палец Гекса, смахивающий на волосатую морковь, упёрся в Нормана, – пока останешься здесь… О, какие гости! – осклабился он, когда, раздвинув ряды придворных, к трону шагнули Кыся и Шмеля. Император, близоруко щурясь, принюхался к лысенькому эльфу с торчащими потрёпанными ушами.

      – Ваше Величество, сир, – рухнул на колени Кыся, утянув за собой эльфозэка, – поручение выполнено. Это Шмеля Дырнявкин, 28 лет, судимый по всем существующим статьям. – Тут Кыся поймал настороженный взгляд Императора. – Кроме, конечно, покушений на лиц императорской фамилии…

      – А покороче нельзя? – зевнул неожиданно Император. – Чего-то бузишь, бузишь…

      Гекс воровато пнул припавшего Затюканского.

      – Покороче!

      – Это Шмеля, – ещё ниже нагнулся тот и умолк.

      Император дрыгнул ногой.

      – Скверно воспитаны твои орлы, Гекс! Ворвались сюда, понимаете ли, шайкой-лейкой, а где «здрасьте»?

      Министр СВР нехорошо посмотрел на Кысю и недвусмысленно кашлянул. Затюканский, как таракан, перебирая конечностями, ринулся к трону и поцеловал взасос серебристую полу