Из Забайкалья с приветом. Александр Валентинович Куревин

и простая, без командных ноток. Но обольщаться насчет отсутствия воли у этого офицера я бы не спешил. Сенин окончил училище с красным дипломом, как я слышал. Карьеру нацелен делать серьезно. Офицеров-«пофигистов» в армии солдаты любят, карьеристов – ненавидят. Но, Сенин был не тупой карьерист. Сенин был отличник – офицер умный, тонкий, грамотный…

      Вечером к «отличнику» на огонек подтянулись еще двое офицеров. Сам майор Гарбузов, замполит части, и еще старший лейтенант, командир взвода обеспечения, как я понял. Странная компания. Офицеры сели за стол, достали нехитрую закуску. Сенин задвинул занавеску, но не до конца, чтобы тепло от печки шло. Кажется, и фляжка у них там имелась. Я услышал, забулькало. Смотрел на огонь, открыв дверцу печурки, ловил романтику и… слушал их разговор.

      Разговор меня весьма заинтересовал. Речь шла не о ком ином, как об уже привлекшем мое внимание сержанте Ашоте Абовяне! Который, оказывается, паскуда… спит с офицерской женой!

      – Ее на суд чести вызвать! – горячился, судя по голосу, старлей.

      – Ее? – со своей обычной ехидцей сквозь зубы спрашивал Гарбузов. – Она вообще-то не офицер.

      – Она – офицерская жена! – пыхтел командир взвода, где, очевидно, служил негодяй-Абовян. – И его на суд вызвать! Бабу распустил!

      – Ты загнул, однако, – усмехался Гарбузов.

      – Мужика позорит! – старлей очевидно принимал все близко к сердцу. Но не заслужил моей симпатии, так как был вульгарен. Растягивал гласные, как баба на базаре. У него выходило:

      «Па-а-азорит!»

      – Бохан делает вид, что не знает ничего, – заметил Сенин.

      «Бохан?! – мысленно удивился я. – Так, вот о ком речь!»

      – Может, и правда не знает, – жуя, проговорил замполит.

      – Все уже знают, один он не знает? – не верил старлей. Он напоминал мне молодого петушка. – Терпеть больше не могу! Бохан старше меня по званию и по должности. Иначе сам бы с ним поговорил! А этого ару я на губе сгною!

      – Основание? – негромко, с легкой усмешкой, интересовался Сенин. – Нарушение устава тут по-простому не припишешь.

      – Она-то что творит? Шлюха! – все возмущался старший лейтенант.

      – Знаешь, бабу понять можно, – замполит, видно, решил на себя взять роль адвоката. – Красивая женщина, пропадает в захолустье. Работы нормальной нет…

      – Знала, за кого замуж выходила!..

      Тут я с «петушком» был полностью согласен.

      – Вы, Борис Вадимыч, ее защищать хотите? —спросил старлей.

      – Просто пытаюсь быть объективным, Женя, – ответил майор.

      – Изуродовать этого ару! Шепнуть на губе, чтобы десантура поработала.

      – Абовян – не простой сержант, забыл? – чуть возвысил голос замполит. – У него папа в Москве, в генеральном штабе! За сына он может тут нам такого шороха навести!

      «Так вот оно что! – стало доходить до меня. – Я-то гадаю, с чего такая лояльность к распутникам у замполита!»

      – Странно, – усмехнулся Сенин. – Папа в генеральном штабе, а сынок у черта на рогах