Билет на Землю. Марина Антоновна Тишанская

самэк. Поздно уже, вас, небось, дома заждались.

      – Самэк?

      – Самэк. Самоходный экипаж. Вы, сударь, с Луны свалились?

      Очевидная нелепость происходящего лишила Тима возможности соображать.

      – Что это вы сыпали в фонарь?

      – Крупу. Перламутровок кормлю. Работа у меня такая. Может, кому-то она и не по душе, а мне нравится. Сам себе хозяин. Когда хочу, тогда и выхожу. Видишь, как они мне радуются? Ты руку – то не суй. Укусят. Они больно кусаются.

      – А если фонарь разобьется?

      – Тогда, конечно, они вылетят. Только чего ему биться? Сто лет стоит. Эти фонари еще мой прадед обходил.

      У Тима закружилась голова.

      – Э-эй, сударь! Вам, никак, плохо? Вот обопритесь-ка об мое плечо.

      – Ничего… Сейчас все пройдет.

      – Нет уж. Я вас так не брошу. Фонари и подождать могут. Я перламутровкам много сыплю, не то, что некоторые. Они и до завтра подождать могут. Где вы живете?

      – Сосновая, дом один.

      – Вот и славно. Сейчас поймаем пирог – и домой, баиньки. А вот и он, родимый. – Фонарщик вытянул руку и помахал проезжающему автомобилю с синей лампой на крыше. – Друг, свободен? До Сосновой господина подбросишь?

      – Рубль двадцать.

      – Совести у тебя нет.

      – Ночь уже, ночные ставки. Чего это он у тебя шатается? Больной? Не повезу.

      – Сам ты больной. Устал человек.

      – Тогда садись тоже. Я за него отвечать не хочу.

      – Ладно, сам виноват. А все сердце мое доброе. Вечно через него неприятности. Залезайте сударь. Вот сюда пожалуйте. Ну, давай, трогай.

      Ехали молча. Тиму отчего-то было жутко и холодно. Незнакомые улицы. Высокие дома в три окна. Запах разогретого масла – не машинного, подсолнечного. Все вместе создавало пугающее ощущение чего-то неправильного, чужого.

      – Приехали. Вот вам Сосновая. Какой дом?

      Тим выглянул в окно. На этой улице он никогда не был. Узкие дома с закругленными окнами, каменные ограды палисадников… Теперь уже он испугался по-настоящему.

      – Что, сударь? Не узнаете? Ну ничего. Сейчас свезем вас на квартиру, устроим в лучшем виде. Давай, друг, на вокзальную площадь.

      – Как скажете, только денежки плати.

      – Давай, давай. Видишь, господину дурно.

      Круглая красная луна выкатилась на середину небосвода и нагло заглядывала в окно. Тим уставился на свои колени и попытался взять себя в руки. Главное – не трястись. Утром все разъяснится, встанет на свои места.

      Вокзальная площадь была пуста, но фонарщик знал здесь все, как свои пять пальцев.

      – Сворачивай направо, во двор. У подъезда остановись.

      Распахнув дверцу, он уверенно подошел к окну и принялся барабанить в стекло. «Так только в деревнях делают», – отрешенно подумал Тим.

      За окном включили свет, через минуту дверь парадного отворилась. На пороге стояла бабка в темном халате и тапках на босу ногу.

      – Чего стучишь? Люди спят. Вечно вам, шелопутам, покою нет.

      – Молчи, Пелагея. Я тебе постояльца привез.