Неприступный герцог. Джулиана Грей

что Лондон, с его светской суетой, выпивкой и мимолетными романами, съедает вашу душу. Я права, Уоллингфорд?

      – Вздор. – Герцог принялся с удвоенной силой тереть шкуру Люцифера, с удовольствием отмечая про себя появившийся на ней глянцевитый блеск. Краем глаза он украдкой поглядывал на Абигайль и был рад тому, что она его не видит. Ибо он почувствовал себя совершенно обнаженным после ее так обыденно произнесенных слов.

      – Необязательно постоянно быть настороже, – все так же невозмутимо продолжала Абигайль. – Я наблюдаю за вами с того самого момента, как мы встретились в той треклятой гостинице. Подозреваю, что у нас с вами гораздо больше общего, чем вы полагаете. Только я более трезво смотрю на вещи. Ведь меня не испортили неограниченная власть и богатство.

      – Я не испорчен. – Уоллингфорд сосредоточился на мерных движениях собственной руки, постепенно возвращающих ему самообладание.

      – Держите чепрак, – сказала Абигайль, выныривая из-под шеи Люцифера. – Нужно положить его… нет, наоборот. Да, вот так. А теперь разгладьте складки, иначе они причинят коню неудобство. Нет, я вполне солидарна с вами в желании сбежать от условностей. Я и сама питаю отвращение к браку и правилам, принятым в обществе.

      Уоллингфорд расправил складки на чепраке.

      – Я помню. Вы уже говорили мне об этом тогда, в гостинице.

      – Но вы не спросили меня почему.

      – Честно говоря, мне совсем не хочется лезть в ваши дела. Хотя вы не настолько щепетильны. Похоже, ваше мнение о браке известно доброй половине Лондона. – Уоллингфорд посмотрел на мисс Харвуд поверх спины Люцифера.

      – Неправда. Вы – первый, с кем я заговорила об этом. Если, конечно, не считать того милого конюха на постоялом дворе. Но он совсем не говорил по-английски, так что это не считается.

      Абигайль подошла к висящему на ограде седлу.

      Уоллингфорд не видел ее лица. Ему даже показалось, что она нарочно от него отвернулась.

      Абигайль провела рукой по седлу.

      – Я расскажу вам почему. Видите ли, я никогда не хотела замуж. И не выйду, потому что дала себе слово. Когда я переехала в Лондон и увидела, как живет Александра, увидела, как моя беззаботная и озорная сестра превратилась в довольно забавную, но ужасно скучную жену большого человека, я подумала, что лучше умереть, чем повторить ее судьбу.

      Уоллингфорд беспомощно смотрел на мисс Харвуд, и в его груди росло довольно странное ощущение. Ему казалось, будто в ней образовалась пустота, но при этом что-то согревало ее теплом.

      Абигайль взяла с ограды седло, но вместо того чтобы отдать Уоллингфорду, сама положила его на спину Люцифера.

      После этого она продолжала, но теперь ее голос звучал приглушенно:

      – В ее жизни нет цели. Да, она посещает балы и званые вечера, ведет бесконечные разговоры и флиртует, но при этом не делает ничего, лишь ищет новые развлечения. Только я не думаю, что она счастлива. Ей скучно и тревожно, хотя она и делает вид, будто наслаждается жизнью. А Лилибет? Уверена, вы слышали рассказы о Сомертоне. Ее брак – это самая настоящая каторга.

      – Наверное,