Виновата любовь?. Дэни Аткинс

головы. Если уж каждый по отдельности из прибывшей пары привлекал взгляды – как я слишком хорошо помнила из проведенного с Мэттом времени, – то вместе они производили просто сногсшибательное впечатление, словно сошедшие с журнальной страницы кинозвезды. От их безупречной, ослепительной красоты буквально захватывало дух. Оба за прошедшие пять лет еще больше похорошели, если только такое возможно. Никогда я не ощущала так остро собственную серость. И пустоту в душе – рядом не сидел человек, который мог бы одним словом, улыбкой разуверить меня в этом. Вот если бы жизнь повернулась по-другому, если бы судьба выбросила иной жребий…

      Наряд Кейти был рассчитан на то, чтобы производить эффект. Облегающее фигуру черное платье на завязках вокруг шеи, с разрезом до бедра открывало соблазнительный вид и на грудь, и на длинные загорелые ноги. Волосы – мне они показались светлее, чем прежде, – ниспадали безупречными волнами по обе стороны лица. Но по-настоящему я не могла оторвать глаз от Мэтта – и так было всегда, честно призналась я сама себе. Как и Фил, он стал выше и шире в плечах по сравнению с тем, каким я его помнила. Темный костюм и накрахмаленная белая рубашка выглядели дорого и сидели как влитые – их явно шили на заказ. С лица исчезла мальчишеская пухлость, резче обозначив черты, но глаза, которые, встретившись с моими, немедленно зажглись улыбкой, остались прежними. Я как можно убедительнее постаралась улыбнуться в ответ, хотя ощутила вдруг то же странное чувство, что и рядом со своим старым домом – будто увидела что-то принадлежавшее мне и в то же время уже явно и очевидно не мое.

      Последовал очередной раунд приветствий, и я порадовалась, что в суматохе объятий, пожатия рук и радостных восклицаний у меня есть время подготовиться. К тому моменту как Мэтт наклонился ко мне, чтобы поцеловать в щеку, я почти справилась со своей чисто гормональной реакцией на его появление. Кейти чмокнула меня в другую, и на миг я заметила, как что-то странное мелькнуло в ее глазах при виде моего шрама, хотя ни для нее, ни для других он не был новостью. После аварии друзья не раз навещали меня в больнице – пока я всех не прогнала.

      Все шло вроде бы гладко, но в то же время вечер, можно сказать, провалился. Внешне каждый играл свою роль как по нотам – старые друзья, собравшиеся отовсюду, чтобы пожелать счастливой паре всего наилучшего, – однако меня не оставляло ощущение, что мы будто второсортные актеры в пьесе с избитым сюжетом. Все говорили правильные слова, в нужные моменты поднимали бокалы и провозглашали тосты, но натужное старание не вспоминать о том дне, когда мы в последний раз сидели так же вместе за одним столом, начисто убивало атмосферу праздника.

      Я полагала, что остальные поддерживали связь и регулярно виделись; к моему удивлению, выяснилось, что за пять лет все встречались только по двое-трое, а в полном составе не собирались ни разу. Смерть Джимми и мое исчезновение разрушили взаимное притяжение. Зато в разговоре не возникало неловких пауз, которые не знаешь, чем заполнить. Все наперебой рассказывали, что произошло в их жизни за эти годы, и общая беседа не смолкала ни на минуту. Мэтт, как мы узнали,