Кума-ведьма. Евгения Старовойтова

метели и морозы.

      Она села в свое кресло возле большой русской печи, и, вновь, принялась за вязание.

      На улице стало темнеть, как и в доме. За окном шел небольшой дождик.

      Я заняла свое место на диване и с интересом посмотрела на бабушку: Бабуль, а расскажи еще какую-нибудь страшную историю.

      Пожилая женщина усмехнулась, и, отложив вязание в сторону, начала свой рассказ…

      Дело было зимой в январе, лет шестьдесят назад. Собрались кумовья праздники прошедшие обмыть: Ирка с мужем своим Витькой, да Катька со Степкой. Только, одна кума не пришла. Она совсем нелюдимой стала, после того, как мужа своего, Николая, схоронила.

      Ну, выпили они, покушали, да Витька колядовать предложил. Остальные его поддержали. Надели тулупы да шубы задом наперед, шапки по-дурацки натянули, да лица сажей с побелкой раскрасили. А, Степан гармонистом был хорошим, поэтому инструмент свой и прихватил.

      Ходили долго они по деревни, народ развлекали. Много вкусностей заработали, да рюмочек еще пропустили. И, вот, Катьке, мысль в голову пришла: Раз кума не идет к нам, мы пойдем к ней!

      Дружная компания, под гармонь, приблизилась к деревянному забору. Постучали в дверь, а дверь не спешат им открывать. Хоть и тусклый свет от окон виднелся.

      Ирка вошла в открытую калитку, прислонилась к стеклу и удивленно произнесла: Никак, свечи горят?

      –Тьфу, ты! Опять кума колдует! – Витька подошел к двери и осторожно толкнул её вперед. Она со скрипом отворилась.

      Переглянувшись, все несмело, пошли за мужчиной.

      Заходят они в дом, а посреди просторной комнаты гроб стоит, а в нем покойная лежит. У её изголовья свечи горят. Лишь, одна, черная, поодаль стоит в высоком подсвечнике.

      –Ох! Да это ж, кума! – Испуганно развела руками Катька.

      Степка склонился над лицом усопшей и громко произнес: Да, когда ж, помереть она успела?

      –Ааа, хоронить пришли! – Раздался позади устрашающий, но, уж, очень знакомый голос.

      Все обернулись и увидели кума Кольку… живого. Только, зловонный запах могильный от его исхудавшего тела исходил. А на белом безжизненном лице уже появились следы разложения.

      –Да, мы ж, в этом костюме его схоронили! – Всплеснула руками Ирка и попятилась назад. Да, так попятилась, что, чуть гром с покойницей не опрокинула.

      –Куманек, дык, ты ж, помер несколько месяцев назад?! – Гармонь с грохотом выпала из Степкиных рук.

      –С могилы вернулся я! – Объяснил Коля, ужасающе, улыбаясь: Жена за меня решила на тот свет отправиться.

      –Да, ты ж, брешешь, кум! – Заорала Катька: Зинка бы, никогда вместо тебя на тот свет не пошла бы!

      Глаза бывшего покойника «залились» кровью и он, растопырив кривые пальца, двинулся в сторону непрошенных гостей: Проводим Зинаиду, да за стол пойдем! Как прежде! У меня на вас свои планы! Мы ж, кумовья!

      –А, ну! – Витька, было, бросился в сторону ожившего кума. Да, только, кум, как взглянул на Витю кровавыми глазами, так тот на пол упал и в конвульсиях стал биться.

      –Что ж ты делаешь, ирод! – Взвизгнула Катька, но, перечить Кольке не стала.

      А, пламя черной свечи, тем временем, становилось все выше и выше.

      –Что ж за свеча, странная, у тебя горит в подсвечнике высоком? – Дрожащим голосом спросила Ирка.

      –Не твое дело, кума! – Огрызнулся оживший кум: Ты песни поминальные пой, да плачь так, как хочешь, чтобы плакали по тебе!

      За окном стало что-то завывать. Окна загремели и ставни ходуном заходили. Свечи все погасли, кроме одной.

      Жутко стало живым в доме, а, что делать и как выбраться, никто не знал. Только, Витька, очухавшись, пока Колька кум с покойной женой прощался, к свече подполз, да ухватил её. Дует он на нее, а она и не гаснет.

      Колька зловеще рассмеялся и длиннющие руки к свечке потянул. Да, только и остальные кумовья не растерялись. Подбежали они к Витьке и стали вместе пламя задувать. И, задули…

      Закричал, тогда, оживший кум, заревел, да, как загорится. Только пепел от него и остался.

      Тут и кума Зинка ожила. Приподнялась она из гроба, и видом своим «живучим», всех в оцепенение ввела.

      –Ты, кума, не глупи! Коли хочешь на тот свет, иди. Держать не станем! Да, только нас с собой не зови! – Запричитала Катька не своим голосом, очухавшись, первая.

      Зинка бросила строгий взгляд в сторону пепла, бодро выбралась из гроба, завязала седой пучок на голове и произнесла: Ну, надо ж, муженёк, что удумал! Я его проститься вызвала, а он, мое место решил занять! Тьфу ты, и откуда ж такие мужики-то берутся?!

      –Кума, да, ты жива, что ли?! – Обрадовался Витька и подбежал к женщине для объятий.

      Отстранилась кума и строго, так, произнесла: Ты, куманек, схоронить мне этого, ирода, помоги. А, после, и обниматься будем, да кума твоего во второй раз поминать станем.

      –Бабуш, а твою куму, тоже, Зиною зовут. – Вспомнила я про шуструю соседку, которую все ведьмой называют.

      Но, бабушка