Своя война. Фронтовой дневник. Олег Чекрыгин

января бригада по тревоге погрузилась снова в эшелоны, которые пошли дальше на юг, и через некоторое время остановились на станции Романцы.

      Отдаленные орудийные выстрелы извещали о близости фронта. От станции пошли на лыжах. Переход на первый раз показался утомительным – одежда и груз давили на плечи, шинель путалась в ногах. В одном месте лыжа соскочила у меня с ноги и я по пояс провалился в мягкий, глубокий снег. Было понятно, что в этом краю без лыж по бездорожью не пройти.

      Только к вечеру добрались мы до маленькой деревушки. По дороге навстречу тащились упряжи лошадей. В санях лежали и сидели забинтованные раненые.

      Рота разместилась в двух-трех домишках, оборудованных нарами в два этажа и финскими дровяными плитами.

      Несколько дней прошло в тренировках на лыжах, учебных тревогах и учениях по боевым действиям в условиях леса.

      Рано утром 13 января бригада стала выдвигаться на передний край. Задача была – оказать помощь нашим частям, которые вели наступление и попали в окружение противника. Нужно было пробить коридор, чтобы вывести попавших в окружение.

      Рота прибыла в назначенное место и ожидала дальнейших распоряжений. Стоял крепкий мороз. День был солнечный, от мороза чуть туманный.

      Мимо нас прошли лейтенант и трое солдат. С ними шел еще человек в полугражданской одежде. Они отошли недалеко, дали этому человеку лопату и он стал разгребать снег. Потом солдаты взяли у него лопату, отошли на несколько шагов, подняли винтовки и по команде дали залп. Человек упал, они забросали его снегом и ушли. Оказывается это был «самострел», осужденный военно-полевым судом за членовредительство. С целью избежать фронта, он умышленно прострелил себе руку. Это был хороший урок.

      Прибежал связной с приказанием. Со всей роты собрали винтовки в первый взвод и во главе с лейтенантом Барабанщиковым взвод ушел выполнять боевое задание.

      К середине дня канонада усилилась. Оставшиеся два наших взвода начали выдвигаться на передовую. Мы входили в зону непосредственных боевых действий. Взгляд останавливался на поваленных, изуродованных деревьях, воронках от взрывов снарядов, разбитых ящиках и повозках, потом стали попадаться убитые лошади, окровавленный снег, трупы. Здесь начиналась передовая линия обороны.

      Зимний короткий день сменился вечерним сумраком. Мы вышли на берег замерзшего и заснеженного озера (Хижозера). Быстро темнело. Наш взвод остановился под скалой на берегу в ожидании дальнейших указаний. Было холодно. В вышине сияли крупные звезды, перестрелка шла где-то далеко впереди, а через нас летели с нашей стороны снаряды орудий, расположенных в глубине обороны. Мы привыкали к новым для нас звукам войны, стараясь научиться ориентироваться в них.

      Стало совсем темно и еще холоднее, а мы продолжали стоять па том же месте. Рядом со мной стоял мой однокурсник по училищу – Леша Обжерин, молчаливый парнишка из г. Иваново. Мы с ним вспомнили, что с утра ничего еще не ели.