Озябший ангел. Валерий Владимирович Николаев

я за вас тоже в ответе. Не уберегу, батька мне точно шею свернёт.

      – Да ну тебя! – усмехнулась тётя. – Много ли толку от твоих дров, если у нас печки нет?

      – Нужда прижмёт – печку я за два дня сложу. А всё что нужно: колосники, плиту, трубу, дверцы я уже приготовил. Даже глины мешок припас, всё в мастерской лежит.

      – Ну, извини, коли так. Только поленницу свою закрой, пожалуйста, картоном или ещё чем. Уж очень неуютно стало.

      – Закрою. Картоном и закрою, гвоздиками прибью прямо к поленнице.

      – И как только всё это я терплю от тебя, сама удивляюсь? – сказала тётя Мария.

      – Так я же вам не чужой, – ухмыльнулся мальчик. – Да и батька говорил, что вы самая умная в их семье.

      – Ну, ты, Вовка, и хитрец! – погрозила она пальцем. – Ладно уж, пользуйся моей добротой.

      Зима с обильными снегопадами и морозами пришла в начале ноября. Ветер быстро намёл на улицах сугробы, и город покрылся затейливой сетью тропинок. Какой-либо транспорт становился редкостью. И многие горожане, а в первую очередь рабочие отдалённых фабрик и заводов, только сейчас заметили, как же всё-таки велик их Ленинград. Расстояния обрели пугающую всех реальность.

      Из-за отсутствия достаточных запасов топлива тепло в квартиры так и не подали. И Вовка, как и планировал, принялся за сооружение печки. Он решил сложить её в своей комнате: во-первых, она меньше и, значит, легче обогреть её, а во-вторых, дрова под рукой. В метре от окна к полу он прибил лист жести. И на нем сложил аккуратную печурку, а трубу, которая прежде служила для водостока, вывел в форточку.

      Тётя пришла уставшая и основательно замёрзшая. А в квартире хоть и дымно, но не холодно.

      – О! У нас тепло, – обрадовалась она. – Благодать. Тебе кто-то помог?

      – Нет. Это было не трудно, – ответил Вовка. – Мы с батей нынешней весной точно такую же печку у себя во дворе сложили. Под навесом, конечно.

      – Не скромничай. Хорошо сделал. Молодец, – похвалила она. – А хлеб выкупил? Ты ведь сегодня раньше меня из дому ушёл.

      – Да, выкупил. Только уж больно тяжёлый он и сырой, точно глина, прямо течёт с него.

      – Так в нём чего только нет, – заметила тётя Мария, – и жмыха разного, и солода, и сои – всего намесили. С чего же ему быть лёгким?

      – А в очереди говорят, что для нас в Мурманске уйма продовольствия накопилась. Как только наши сбросят финнов с Карельского перешейка, так через пару дней в магазинах всё будет: и крупа, и хлеб, и сахар.

      – Да-да, – вздохнула тётя, – конечно будет. А чаёк-то у нас есть?

      – Есть. На травках. А завтра щи из крапивы сварим.

      – Это хорошо. А то чувствую, как силы уходят.

      – Тётя, я посоветоваться хочу. Сейчас вроде бы меньше стали бомбить, но уже полгорода без стёкол осталось. Позавчера немцы только начали артобстрел, а наши военные корабли с Невы как ударили по ним с главного калибра, так в домах на набережной стёкла в момент повылетали. А что, если корабли встанут на якоря напротив нас и бой начнут или рядом бомба рванёт?

      – Вова,