Да не будет зависти и злобы. Святослав Владимирович Дружинин

поздоровался незнакомец, улыбнувшись на встречу своему же приветствию.

      – Добрый!, – ответил Луций, с некоторой ноткой усталости и раздражения.

      Как только до них дошел ответ, хоть в такой ветер и было сложно что-либо разобрать, они со стремительной скоростью устремились к центральному рынку. Его раздражение понять не трудно: вот уже несколько часов он стоит у Совета старейшин, но так и никто не выходит оттуда, да и пускать никого нельзя. Не важно какого ты сословия, должности, возраста.

      Луций известен как магистрат. В свои 25 лет он достиг звания консула, благодаря природным дарованиям и упорной учебе семи свободным искусствам. И как подобает человеку интеллигентному, Луций мигом снискал популярность и вышел в Свет. Наделенные должностью консула обладали гражданской и военной властью, могли набирать легионы в чрезвычайных ситуациях и возглавлять их, председательствовать на народных собраниях Вечного города. Но в последнее время, с приходом к власти Диктатора полномочия несколько раз менялись. И теперь консул имеет право только работать по своему направлению в министерстве к которому привязан, или в порядке кооперирования собирать чиновников для обсуждения дел. Луций очень гордился этой должностью, и тем, что Его друзья приставлены к нему преторами, или как выражаются – ассистентами.

      Впрочем, несмотря на высокий статус, его давила лень, а некоторый богемский образ жизни раскрепощает душу. Образ жизни, выбранный по воле случая довольно таки многих раздражал, даже его близких. Однако, отрицательные черты давали новую жизнь и это, к примеру, – любознательность: наблюдать вещи, на которые и не обратишь свой взор порой; невольно подслушивать разговоры людей и обдумывать их ежечасно.

      Входные двери ратуши отворились. Оттуда вышло несколько людей в одинаковой форме одежды: белые брюки, светлая рубашка, а поверх жилет с красивыми, золотого отлива запонками, на которых виднелся герб Вечного города: мирно сидящий тигр, обращенный к наблюдателю и смотрящий вверх.

      – Увидели плохую погоду, ждите и ворона!, – сказал один из магистратов, увидев Луция. – Хотя, знаете, вороны не так плохи, как кажется, ведь вороны, как водится в народе – хороший предвестник пого…

      – Facta, non verba!7, – перебил своего коллегу Луций, делая короткое замечание. – Вы, Марк, лучше бы так занимались собой и своими должностными обязанностями, чем работой языком. Или Вы напрочь забыли, что такое труд ? А может, лучше спросите сами себя: «Когда в последний раз я занимался гимнастикой ?» и, тогда до Вас дойдет, что прежде всего нужно уметь судить себя, а не других.

      – Facta sunt verbis difficiliora8, но это не так важно, как Ваши дела: сегодня было крайне веселое собрание, где стала ясна всем скорая судьба нашего почтеннейшего товарища, – ухмыльнувшись ответил на строгий выпад Луция Марк. – В скором времени, Вы сами узрите, что слова доносят до людей куда больший смысл, чем просто дела, а порой и вовсе важнее всяких действий.

      – Что же получается. Вас услаждают моменты, когда у кого-то несчастье

7

Дел, а не слов!

8

Дела труднее слов