Квартира за выездом. Ирина Верехтина

ответа Максим не ждал, а потому не обиделся.

      – Ну нет так нет. Тогда я тебя провожу, потом к себе поеду. А то темно уже…

      Нина опустила голову и сжалась, словно от холода.

      – Ты чего? Сказал же, провожу. Чего ты?

      Нина не ответила. Бабы Зинина «страшилка» никак не хотела забываться и назойливо звучала в голове.

      6. Бабка-косолапка

      После визита «к родне» на душе было – как в пустой комнате, из которой вынесли всю мебель. Её, Нину, тоже вынесли. Выпроводили. Почти выгнали. Промучившись всю ночь, она так и не решила, как быть – с квартирой, с бабушкой и с наглой бабушкиной сестрой, которой, по хорошему, надо сказать… Нина так и не придумала, что она скажет Ираиде. Вернее, придумала, но сказать такое не позволит воспитание.

      Еле дождавшись конца рабочего дня, отправилась в ближайшее почтовое отделение с переговорным пунктом и заказала разговор с Марнеули. Название города вызвало у телефонистки оторопь, и Нине пришлось диктовать по слогам. Она могла бы позвонить маме с их квартирного телефона, но разговаривать на грузинском – опять же, не позволяло воспитание, а на русском – о Нининых гостеприимных родственниках узнали бы соседи. И сказали бы: «Там у тебя одна комната, тут у тебя вторая… Кучеряво живёшь, Ниночка. А не пора ль тебе пора – в родные пенаты?»

      Натэла, которой Нина, сморкаясь и всхлипывая, рассказала о том, как решила навестить «больную» бабушку и как их с Максимом выгоняли, долго молчала. Нина испугалась, что связь прервалась, истерически закричала в трубку:

      – Марнэули! Мирэсухэ! Марнэули!!! (Марнеули! Ответьте!)

      – Ар квирили, мэ мэсэис тквэн (не кричи, я тебя слышу), – спокойно сказала мама на том конце провода. – Выходи за этого Максимилиана и вселяйтесь в квартиру. Хоть с милицией. Комната твоя. Но бабушка права, что ночевать вас не оставила, семью позорить не позволила. В нашем роду, Ниночка, женщины ведут себя достойно.

      – А как же обычай? – всхлипнула Нина. – Ну, когда жених похищает невесту…

      – Так – похищает, а не в дом к ней… – рассмеялась мама. – А перед этим с родственниками её договаривается, да и невеста знает, что её украдут, только не знает в какой день. Это вроде помолвки. Только крепче и честнее. Помолвку расторгнуть можно. А украденную невесту родителям вернуть, даже если к ней не прикоснулся, это для девушки позор и родителям её бесчестье. Так не поступают. Бабушка твоя права.

      После разговора с мамой на душе стало ещё тяжелей. Свадьба, свадебные торжества, гости… Это ведь праздник. А у них с Максимом праздника не будет, будет противостояние. Борьба за право жить – в её собственной комнате! Она не хочет – так. Со свадьбой придётся подождать. Сперва она наладит отношения с родственниками, которые как маятник: качаются то в одну, то в другую сторону.

      Максим куда-то пропал и не звонил, что было очень кстати: ей не придётся объясняться, не придётся отказывать в близости. В последнее время Нине слишком часто приходилось объяснять и оправдываться, а Максим, балагур и весельчак, перестал балагурить и улыбаться.

      Выждав