Черно-белая жизнь. Мария Метлицкая

архитектурном бюро, секретарем.

      Спустя лет десять она случайно встретила Лилю на улице – была середина декабря, город готовился к Рождеству, сиял и сверкал, утопал в елках и рождественских базарах, лица у людей были озабоченными и радостными. Приближались рождественские каникулы.

      Киру окликнули, она обернулась. Напротив стояла высокая и очень худая женщина, совсем незнакомая.

      – Не узнаешь? – усмехнулась она. – Так изменилась?

      Лиля. Господи, Лиля! Но где та Лиля – полная, розовощекая, с хитрыми и безбашенными глазами? С безбожно вытравленными по российской моде волосами, выглядящими на улицах Франкфурта нелепо, по меньшей мере нелепо. Где яркий макияж, крупные серьги в ушах?

      Той Лили не было – перед Кирой стояла старая, измученная, потухшая и несчастная женщина. «Болеет? Скорее всего», – мелькнуло у Киры.

      Зашли в кафе, заказали кофе, пирожные. Кира видела, с каким удовольствием Лиля ест. Неужели все так ужасно?

      Ела она неаккуратно, роняла крошки, облизывала пальцы. Кира заметила, как дрожат у нее руки.

      При свете светильников стало окончательно ясно, что Лиля больна.

      Все так и было. Лиля говорила торопливо, как ела: молодой муж бросил три года назад. Она всегда понимала – рано или поздно это случится. Конечно, нашел помоложе. Это не редкость – закономерность.

      Переживала Лиля это чудовищно, очень его любила. Вспоминала, как вывезла его из Саратова, практически спасла. Занимался он там чем-то не совсем чистым – кажется, валютой, и ему запросто могли впаять срок. И здесь, в Германии, она пахала как лошадь, тянула все на себе. Возила его отдыхать, баловала – тряпки, машины. Надорвалась. Старела, конечно. И ревновала. Ребенка так и не родила – он не разрешал. Сволочь.

      Ну и вот. Итог печальный, но предсказуемый.

      Ну а потом заболела.

      – Догадываешься чем? – спросила Лиля, уставившись на нее.

      Кира нерешительно кивнула:

      – Наверное.

      Бизнес пришлось закрыть – контролировать его Лиля уже не могла. Живет на пособие – большую квартиру продала, купила маленькую. Да и зачем ей большая?

      Лиля вопросов не задавала, лишь коротко бросила – кажется, в голосе ее промелькнула зависть:

      – Вижу, что у тебя все хорошо!

      Кира смущенно развела руками.

      Через полчаса попрощались. Лиля усмехнулась:

      – Думаю, телефон мой записывать ты не станешь – это понятно. Зачем я тебе? Ну, все. Прощай, дорогая. – И, не дождавшись ответа, развернулась и быстро пошла прочь.

      Кира смотрела ей вслед – вот как бывает. Но как жалко было эту дуреху!

* * *

      Кире нравилась пословица – когда судьба закрывает дверь, она всегда приоткрывает окно.

      Так всегда и было – когда она ушла от Лили, в том числе. Мишку взяли на работу. Какая это была радость, господи! Он вернется в науку. Хватит ему заниматься ерундой, с его-то способностями! А как был рад он сам! В тот вечер, когда ему подтвердили приглашение