Конклав. Пенелопа Дуглас

стараясь проигнорировать жгучее желание ощутить вкус табака на языке. Проблема с отказом от курения заключается в том, что это очень тяжело, когда ты, по сути, курить не бросил.

      Его черные волосы аккуратно зачесаны назад и блестят в ярком свете фонаря, а взгляд голубых глаз направлен во двор. Он за кем-то наблюдает.

      Посмотрев в том же направлении, обнаруживаю в бассейне Уинтер. Она стоит спиной к нам по пояс в воде. Волосы липнут к ее коже. Капли дождя барабанят по поверхности воды.

      Я выдыхаю, даже не осознав, что задержал дыхание. Уинтер здесь.

      Она плавно поднимает руки под дождем, сделав шаг вправо, затем разводит их в стороны и шагает влево.

      Она танцует. Уинтер часто репетирует в бассейне – там ей легче держать равновесие. Вдруг перебросив волосы через плечо, она открывает свою обнаженную спину. Мой взгляд скользит вдоль ее позвоночника к талии.

      Я опускаю подбородок, мои глаза яростно вспыхивают. На Уинтер нет никакой одежды. Не поворачивая головы, опять смотрю на Дэвиса. Он не моргает, пристально уставившись на нее.

      Когда сказал неотрывно следить за Уинтер, я не это имел в виду.

      Она разворачивается, до сих пор сжимая волосы в кулаках, благодаря чему ее руки прикрывают груди, но я замечаю тонкую белую вуаль, спадающую на ее лицо, и мое сердце как будто пропускает десять ударов. Это часть костюма для предстоящего шоу. Уинтер репетирует в вуали, чтобы привыкнуть к ней.

      Меня всерьез бесит то, что она танцует в таком виде, зная о моем отсутствии. Девушка опускает руки, покачнувшись вбок, снова их разводит и кружится. Ее растрепанные волосы, полупрозрачная ткань на лице, идеальные груди, кожа…

      Боже, Уинтер чертовски бесподобна. И в ней навсегда останется некий налет невинности. В небе раздается раскат грома. Мне уже безразлично, злится ли она и почему. Я хочу оказаться в этом бассейне.

      Направившись к холодильнику, достаю с подноса сэндвич, вытаскиваю разделочный нож из блока, разрезаю квадратный ломтик хлеба пополам, по-прежнему с ножом в руке выхожу во двор и откусываю кусок.

      Дэвис сразу же замечает меня, выпрямляется и тушит сигарету ботинком. Я смотрю на Уинтер, стройное тело которой изгибается, умело меня дразнит, как всегда. Мой член набухает в брюках. Бросаю взгляд на охранника. Готов поспорить, что у него тоже стояк.

      Парень прокашливается.

      – Вы приказали не спускать с нее глаз ни на минуту.

      Снова откусив сэндвич, провожу лезвием ножа по кованому забору, чтобы соскрести горчицу.

      – Извините, сэр. – Краем глаза вижу, как он опускает голову и пятится, собираясь уйти.

      Но я его останавливаю.

      – Отдай мне свой ремень.

      Дэвис замирает.

      – Сэр?

      Я вонзаю нож в стоящий передо мной цветочный горшок, по самую рукоять погрузив металл в землю.

      Он вновь прочищает горло, после чего слышится звон пряжки. Дэвис быстро снимает свой кожаный ремень и протягивает мне.

      Забрав его, говорю:

      – Если еще раз оскорбишь мою жену, я поеду с сыном на рыбалку и использую