Всего понемногу. Дина Шехур

вдеть: пока близко к глазам не поднесешь иголку с ниткой фиг увидишь ушко. Так же и тут. Он видно увидел сначала оберег у тебя на шее, а уже потом разглядел твой дар присмотревшись получше.

      – Зачем ему оберег мой нужен, если он просто невидимым дар делает.

      – Ну, чего свой дар на всеобщее обозрение выставлять. Все видят кто ты, что ты можешь. А тут интрига. Как в шапке невидимке ходить. Делай, что хочешь, никто внимания на тебя не обратит.

      Катюша аккуратно вытащила оберег из-за ворота. И снова на него посмотрела.

      Такой, как всегда. Обычный кусочек железа, видно, что расплавленный, но плохо обработанный. А вот камешек. Она не знала, что за камешек. Простой, маленький, прозрачный, как слезинка, или роса на листке.

      – Да, да, именно он. – продолжала рассказывать Степановна, жадно поглядывая на оберег, – знаешь, что за металл?

      Катя отрицательно помотала головой.

      – Самый обыкновенный расплавленный гвоздь. Только гвоздь с не обычного места. Гвоздь из столба на котором сожгли ведьму. Самую обыкновенную ведьму. Вся сила ведьмы ушла в маленький кусочек железа. Этому оберегу цены нет, и силу того, кто носит усиливает. А вот слеза матери и делает твой дар не видимым.

      Тут Катерина и расплакалась. Я подскочила, обняла ее, нежно поглаживала по спине. Степановна вышла на балкон и снова закурила. Темная тень снова мелькнула за окном. Когда рыдания стали тише, и слезы стали заканчиваться Степановна с балкона скомандовала:

      – Иди в ванну, помойся, умойся, вода она всю боль снимет, грусть и печаль смоет. Лина тут в шкафу на верхней полке полотенца чистые выдай ей. А я в шкафу у сына в комнате поищу, по-моему, они, когда с девушкой приезжали она не все забирала с собой, что-то и здесь оставила. Найдем, тебе в чистенькое переодеться.

      Я открыла шкаф, на верхней полке лежали стопкой полотенца, взяла два верхних, проводила Катерину до ванны.

      Она всхлипнув, сказала «Спасибо» и закрылась. Я чуть постояла, услышав, что зашумела вода вернулась в комнату.

      Степановна уже сидела за столом поглаживая свою Берту.

      Глянула на меня.

      – Так, надо будет мне завтра с утра съездить к ней домой, все там подчистить и вещички прихватить. Собралась то она впопыхах, а у меня вещей девичьих мало будет. Пойдем у Алешки в комнате пороемся, что-нибудь да найдется.

      Мы пошли в комнату, напротив. Младший сын Степановны бывал у матери редко, приезжал с подругой своей по праздникам, или к ней на день рождения. Поэтому комната выглядела запущенной. Большой кожаный диван, шкаф во всю стену и синтезатор. В шкафу нашелся миленький халатик, ночнушка – такая длинненькая футболка, две обычных явно женских футболки, джинсы и короткие шорты.

      – Так, надеюсь на сегодня ей хоть что-то пригодиться, а завтра я привезу, что у нее дома найду. Лина, надо придумать как мне до нее доехать. Такси, что ли взять.

      – Зачем такси? – удивилась я, – Сашка обещался помогать ей, щас позвоню, спрошу, когда он завтра свободен. Он и дорогу знает,