Лилии над озером. Роксана Гедеон

Поль Алэн до сих пор отсутствовал и не знал о состоянии брата. По-видимому, следовало бы послать людей на его поиски, но делать этого я не хотела. Обстоятельства случившегося все еще оставались для меня тайной. Марианна повторяла, что беда настигла Александра на побережье. Видимо, стычка была жестокой. Александра просто изрешетили. Четыре пули! Я передернула плечами, прогоняя страх.

      Некоторое время я дежурила у двери, напряженно прислушиваясь к звукам, доносившимся из комнаты. Удавалось разобрать только команды доктора да еще стоны, издаваемые, видимо, раненым в полубеспамятстве. Шли минуты, а д’Арбалестье не выходил. Я чувствовала себя совсем обессиленной, у меня ныло все тело и, кроме того, мне начинало казаться, что я простудилась: сильно болела голова и саднило горло. Понимая, что уже не могу держаться на ногах, я обратилась к Марианне, и она выкатила для меня из соседней комнаты кушетку на колесиках. Я улеглась, приказав служанке найти себе кого-нибудь на смену и тоже отдохнуть.

      «Как несправедливо! – подумала я, тщетно пытаясь бороться с дремотой. – И почему Поль Алэн не оказался на месте Александра! Это было бы справедливей!» Почему это так, я не вдумывалась. Просто Александр… о, я так любила его, несмотря ни на что, вернее, несмотря на все, что случилось в последний год… Как можно жить, если его не будет? Боже праведный, как же лишиться того, что только и было моей поддержкой во всем мире, и пережить такую потерю?..

      Я забылась тревожным, беспокойным сном, и проснулась от самого малого шороха, раздавшегося рядом.

      Надо мной склонился д’Арбалестье. Он, похоже, только что вышел от Александра, ибо руки врача все еще были в крови, а лицо выглядело осунувшимся и усталым.

      –– Прошу вас, мадам, протрите мне очки, – попросил он тихо. – Пока индус не принесет воду, я не могу этого сделать сам.

      Я молча выполнила его просьбу, заметив и на стеклах очков брызги крови. Дрожь снова пробежала у меня по спине. Избегая смотреть на врача, я спросила:

      –– Он… надеюсь, он в порядке?

      –– Ближайшая неделя покажет.

      –– О! – воскликнула я в ужасе. – Значит, вы не уверены до сих пор, что он будет жить?

      Врач раздраженно произнес:

      –– А что вы хотите, сударыня? Человек потерял много крови. В него всадили четыре пули, и одна из них чудом не задела сердце. Когда я приехал, уже началось воспаление. Теперь его ждет лихорадка, жар и бред.

      –– А рука? – прошептала я.

      –– Рука! О ней подумаем позже, когда станет ясно, что раненый будет жить!

      Мое лицо исказилось. Я чувствовала почти физическую боль от всего этого откровенного перечисления ран Александра.

      –– На несколько дней я останусь здесь, – произнес доктор. – Будьте любезны распорядиться насчет комнаты и стола для меня.

      Он бросил на меня внимательный взгляд и вдруг спросил:

      –– А вы сами?

      –– Что?

      –– Вы сами не больны?

      Я сказала, что у меня болит горло. Д’Арбалестье жестом попросил меня подождать, вымыл руки и, приблизившись снова, взял меня за запястье