28 лет спустя. Цикл ГРАНЬ. Дмитрий Янковский

что давно искупили грехи человечества, что оно уже давно не состоит из бездельников, чревоугодников и половых извращенцев, что оно, почти целиком, давно уже состоит из героев, которые совершают подвиги, спасают других, таких же обреченных, как они сами, гибнут, терпят лишения, без всякой перспективы на изменение ситуации.

      Эти мысли были тяжелыми, и, когда они возникали, Макс старался их отогнать. Но они упорно возвращались. Слишком уж гладко вписывались они в окружающую реальность, слишком уж слились с ней. Настолько, что чем бы ни занялся, так или иначе, подумаешь о главном. Мысль была привычной, но свыкнуться с понятием обреченности было нелегко. Как ни крутись, а конец один. И если предки реально провинились в чем-то, то он, Макс, в чем не прав? И в чем не правы другие люди Клана, каждый день борющиеся с окружающим хаосом за то, чтобы, в отличии от диких, все же оставаться людьми.

      Хотя, конечно, дикие не виноваты, что одичали. У них нет Кира. Дети Клана с пяти лет начинают чему-то усиленно учиться, чтобы уже с десяти лет приносить пользу обществу, когда они гарантированно не могут мутировать. А дальше – сколько получится. Но чтобы учиться, надо иметь знания. Точнее того, кто ими обладает, кто способен их сохранить и передать. Раньше это делали взрослые. Но теперь взрослых нет. Ни у Клана, ни у диких. Взрослые есть у собак, взрослые есть у мутантов, а вот у людей нет. И это являлось главной проблемой.

      Единственным известным Максу взрослым, среди людей был сам Кир. Почему-то он не мутировал. Почему, не знал даже он сам. Ходили домыслы, предположения, даже была легенда, что, дескать, каждый из Клана мог иметь какие-то особые гены, и тоже не мутировать никогда, подобно Киру. Но, как ни крути, Кир был единственным.

      На самом деле Кира звали Кириллом, но в Клане не любили длинных и сложных имен, поскольку, зачастую, имя являлось еще и позывным в эфире, а в бою не до словесных изысков. Женщин иногда звали длинно и витиевато, но как раз потому, что в боях они участвовали до крайности редко. И хотя многие из них не хотели с этим мириться, но основной их функцией было деторождение. Это был их фронт, такой же тяжелый, болезненный и опасный, как для мужчин война и добывание ресурсов. Все ради выживания Клана.

      А Кир был стержнем. Носителем знания. Он единственный из Клана жил при старом мировом порядке, умел обращаться со сложными штуками из старого времени, понимал, как они работают, как их можно починить, где взять новые. Он был хранителем письменного знания, он инструктировал преподавателей, которые учили детей читать, он не давал языку упроститься, требовал его правильного использования. Он был Знанием, Законом и Властью в одном лице. И никому бы и в голову не пришло эту власть оспорить.

      А у диких не было Кира, и они за двадцать восемь лет, в частой смене поколений, очень быстро деградировали во всем, опустились до примитивных первобытных умений, в которых и лопата –