Волны памяти. Книга первая. Леонид Алексеевич Исаенко

разноцветных словно тропические бабочки рыб, по паре каждого вида, которых мы складываем в вёдра (это будущие экспонаты музея ЮгНИРО), здесь есть множество других интересных животных. Причем то, что это животные, зачастую знаем только мы, биологи. Ну скажите, кто может заподозрить животное в переплетении чёрных жёстких пружин различного диаметра или в плоско-развесистых, такой же проволочной жёсткости разноцветных кустах? Между тем, это гидроидные полипы, родственники кораллов – колониальные животные с рогоподобным скелетом.

      Что встретится, предугадать невозможно. Глаз цепко выхватывает всё яркое и необычное. Забегая вперёд скажу, что ничто, кроме раковин моллюсков и чёрных гидроидов, не сохраняет своего природного цвета, и через довольно непродолжительное время, если не зафиксировать каким-нибудь способом, превращается в отвратительно пахнущую слизь.

      Немилосердно печёт солнце, пот заливает глаза, но оторваться от разбора улова нет сил. Во-первых, интересно, а во-вторых, – это и есть одна из составляющих нашей работы.

      ПОЗДРАВЛЯЮ: ВЫ – КЛЮЧЕВОЙ МУТУАЛИСТ

      Откатываем в сторону разной величины губки с самым причудливым рельефным рисунком на теле. Их формы довольно разнообразны и в основном напоминают или головные украшения: короны, тиары, диадемы, или ёмкости для питья: бокалы, чаши, кубки, рюмки. Попадаются и более объёмистые сосуды вроде соусниц или казанов для плова.

      Одну из таких тиароподобных губок полуметровой высоты чудесного сиреневого оттенка, напоминающую при взгляде сбоку знаменитый профиль Нефертити, изукрашенную изысканной насечкой и резьбой, я вытаскиваю из-под обломков кораллов, очищаю от игл ежей и отмываю. После долгой сушки в темноте чтобы не полиняла, приберегаю для институтского музея (она и сейчас там стоит). Другую же, бокаловидную, мягкую, как поролон, густого табачного цвета, решаю сделать ещё более прекрасной и помещаю в бак с раствором хлорки. Вот дурень, ругал я себя после, от добра добра не ищут! Увы, когда я вечером пытаюсь извлечь её из бака, вижу только жёсткую ножку-подошву, которой эти животные прикрепляются к грунту. Губка полностью растворилась в хлорке.

      Рисунок на внешней и внутренней поверхности губок – это не что иное, как поры канальной системы, через которую фильтруется вода с взвешенными в ней пищевыми частицами. Нынче губки практическое применение потеряли уже полностью. Знаменитая туалетная, или греческая губка, совершенно вытеснена синтетическими мочалками. Правда, у берегов Японии до сих пор добываются некоторые виды стеклянных губок, используемых для изготовления украшений и сувениров, один из которых, как символ супружеской верности, до сих пор дарится новобрачным. Внутри ажурного, образец нежности, нетронутости и чистоты, серебристого скелета такой губки, проникая сквозь поры, селится пара личинок креветок; и, что самое замечательное, обязательно самка и самец. В ней они вырастают, выводят своё потомство,