Турнир драконов. Юлия Сергеевна Ханевская

распоряжения никто ничего не сделает. Неужели отец Локвуда – приближенный Его Величества? Почему тогда об этом никто не знает?

      Мысли промчались за долю секунды, вроде бы давая ответы на вопросы, но тут же генерируя новые.

      – Ты угрожаешь мне? – прошептала, уже готовая согласиться приручить кого угодно, хоть черта лысого.

      Ответить Седрик не успел, дверь распахнулась, и на пороге показался Барт.

      Немая сцена.

      Я понимаю, как двусмысленно все выглядит: мой испуганный вид, нависающий надо мной Локвуд и его совершенно не доброжелательное выражение лица.

      Взгляд Барта метнулся от Локвуда ко мне, и впился обратно в Седрика.

      – Не понял… – шаг вперед, в воздухе резко стало холодно.

      Мой обидчик моментально подрастерял половину своей смелости, отталкиваясь от стены и отступая.

      – Ладно тебе, Герарди, мы просто разговаривали…

      – По ее виду как-то не скажешь, что она этого разговора хотела, – в голосе лёд, вокруг разве что мороз не трещит, и я уверена, если прикоснусь сейчас к другу, кожа его будет такой же ледяной.

      Стихия Барта, вот так быстро, с пол-оборота, проявлялась редко. Скорее всего он уже шел сюда на взводе.

      – Барт, – я все же тронула его за рукав мантии, обращая на себя внимание, – он не лжет, мы действительно говорили.

      Он взглянул на меня, обжигая чистой синевой глаз.

      – Олив, я знаю тебя не один год.

      Что делать? Растерянность – вот то слово, более-менее точно характеризующее мое состояние. Если Седрик говорил серьезно, то действительно угрожал. И скорее даже не мне, а моему отцу. Как он поведет себя, если здесь и сейчас я вывалю Барту всю правду?

      Ну, во-первых, Локвуд в этом случае отсюда в целости и сохранности не уйдет. Я знала, как опасен бывает гнев Барта, его многие в академии опасались. А во-вторых, последствия этого могут быть самые непредсказуемые.

      – Я просто расстроена, только что говорила с папой… – перевела взгляд на Седрика, понимая, что при нем делиться дальнейшей информацией было бы глупо.

      Барт об этом догадался, молча отошел в сторону, открывая тем самым выход для Локвуда. Тот кивнул мне и вышел. Судя по всему, разговор наш еще не закончен.

      Глава 4

      Барт

      От чего в груди все горит и плавится? Хочется догнать мерзкого колдуна-переростка и объяснить, что эту девушку ему лучше обходить за километр. А не нависать над ней тучным потным утесом, вызывая вот такое выражение лица. Испуганное? Растерянное?

      Оливия и Софи вошли в мою жизнь четыре года назад. Но если последней палец в рот не клади, сама кого хочешь заставит плакать, то Лив была полной ей противоположностью. Самая хрупкая и беззащитная девочка, которую хотелось оберегать и защищать. Не допускать, чтобы жестокий мир ее обидел. Мы могли ссориться, спорить и жутко ругаться в кругу своей компании, но допустить, чтобы кто-то ранил ее физически или морально – совершенно невозможно.

      Реакция