Каникулы в аду. Романов Ник Одинсон

немного погуляем? Мне сейчас хочется побыть на свежем воздухе.

      Глядя на ее грустную и немного задумчивую физиономию, я решил уступить и согласился. После чего задал самый волнующий на этот момент вопрос:

      – Хорошо, а что есть дома покушать? – в других кругах этот вопрос считался бы бестактным, но все, кто находились в нашем тесном кругу, не обратили на него внимания. Только Андрей, немного улыбнувшись, сказал: «Ник – это Ник, где есть еда, есть и он».

      – Отбивные с пюре, – с грустью промолвила Лена, понимая, что это последнее упоминание о них, но решила добавить, – только все не съедай, родителям оставь.

      Я согласился, тем более выбора у меня не было, но надежду на плотный обед не потерял.

      – А у вас какие планы? – спросил я остальных, ожидая, что они не отважатся пойти гулять, оставив нас одних. В этом положении дел мне будет намного проще попасть к столу. Маша культурно и вежливо покинула нас, ссылаясь на музыкальную школу и необходимость ее нахождения там, но Андрей решил по-другому:

      – А у меня нет планов, – сказал он, обрекая на муки мой пустой желудок.

      – Вот и отлично! – задорным тоном крикнула Лена, после чего чуть ли не вприпрыжку рванулась вперед, ведя нас за собой.

      День был ярким и солнечным, одним из тех, которые красуются на больших экранах кинотеатров. Мы пошли по песку вдоль моря. Андрей решил промочить ноги и позвал нас с собой. Я попросил, чтобы он не тонул прежде времени, после чего сел на полено. А Лена охотно согласилась, ей будто стало легче, и она решила отпраздновать это. Опять я остался один. Засмотревшись на спокойные волны, которые напоминали маятник, призванный вводить людей в транс, и перестав приглядывать за друзьями, я почувствовал, что спать сегодня мне хочется гораздо больше, чем любоваться природой. После чего уснул.

      Глава 3: Запеченный дед

      Руины. Я бродил среди руин неизвестного мне города. Обувка снова была на мне, но уже другая. Эта была похожа на смесь кроссовок и кожаных туфель, а по высоте они напоминали сапоги. Чуть позже оказалось, что изменились не только они, но и вся остальная одежда. Я настолько увлекся, что не сразу обратил внимание на крики, окружавшие меня со всех сторон. Куда бы я ни смещался, насколько далеко бы ни отходил – тише не становилось, только менялась тональность звука. Чаще всего это были хоровые пения людей, напрочь лишенных слуха, которые через какое-то время напоминали один сплошной рев. Изредка этот рев раздавался лишь в один голос. Эта картина, как бы странно ни казалось, не пугала меня, не удивляла, а наоборот, казалась привычной, естественной для меня и этого места. Решившись осмотреться получше, я бродил глазами по силуэтам зданий, стен и огней. На этот раз огонь не просто вырывался из земли, он вылетал из специальных прямоугольных плит, торчащих здесь отовсюду, плиты были накалены докрасна, а крики исходили прямо из них. Это меня испугало, я понял, что там находятся живые люди, они как