Лейтенант Старновский. Евгений Читинский

взял огромный бутерброд, и, смачно откусывая, спросил:

      – Сам-то как думаешь, будет война или нет?

      Кружка с чаем замерла в руках младшего лейтенанта. Начальник его подбодрил:

      – Скажи, что думаешь. Не бойся! Здесь все свои. Руденко, немного поколебавшись, ответил, медленно подбирая слова:

      – Думаю, что в ближайшее время не будет!

      – Хороший ответ! – кивнул ему Егорьев. – Молодец! Соображаешь!

      Руденко заискивающе улыбнулся. Старший лейтенант продолжил:

      – И вот что, специально для тебя говорю! Наше руководство в курсе всего, что творится на границе. Войска располагаются согласно утвержденным планам. Понимать надо! Опасения высказывает не один этот умник лейтенант. В Брестской крепости тоже такой умник есть – майор Гаврилов (историческая личность). Его тоже пропесочат на собрании. Только на партийном. И таких разговоров все больше и больше. Так что ориентируй свою агентуру на это особо! Пусть даже провоцируют людей на такие беседы. Письменные инструкции я тебя дам завтра.

      – Павел Григорьевич, значит, паникеры вовсе и не враги народа?

      – Ну, раз Старновского и подобных умников не посчитали врагами народа, значит, это что-то, да значит! Ну а мы с тобой из этого должны делать свои выводы! Понял?

      – Понял! Товарищ Сталин всё знает! Знает то, что мы здесь, на своих местах, просто не можем видеть! У него-то вся страна на виду. Да что страна, весь мир!

      Егорьев как-то пристально посмотрел на своего подчиненного, словно в первый раз его увидел, и начальственным тоном произнес:

      – Товарищ Сталин и партия никогда не ошибаются! Это главное, что нам положено знать!

      Когда Руденко вышел из кабинета, Павел Григорьевич медленно подошел к окну, открыл форточку. Теплый летний воздух ворвался в прохладный кабинет. Он закурил, посмотрел во двор с высоты второго этажа. Там два водителя красноармейца увлеченно копались в двигателе полуторки. Огромный тополь лениво шелестел своей листвой неподалеку. Вспомнились сегодняшние слова начальства: «Красная Армия будет самой атакующей армией, запомни это, старший лейтенант»!

      Павел Григорьевич тихо произнес:

      – Значит, мы будем не обороняться, а наступать! – и закрыл форточку, словно боялся, что его кто-то может подслушать.

      Глава 3. Бдительность

      – Стало быть, вы пришли нам подмогнуть? – спросил живенький старичок со старой берданкой на плече.

      – Так точно, дед. Где у вас тут начальство, доложить бы надо о прибытии, да и мне самому потом нужно отзвониться в свою часть, – ответил лейтенант Старновский.

      – А вас-то за какие прегрешения? Чтобы вот так! Да цельного ахвицера командовать отделением солдат?

      – Военная тайна! – отшутился Старновский.

      – Тебя как по имени-отчеству-то зовут, как к тебе обращаться-то?

      – Да можно просто лейтенант. А вообще-то я Александр Сергеевич!

      – О,