Буран, Тайга и Асмодей. Денис Владимирович Deinon

потянулся к руке, чтобы ущипнуть себя и проснуться или, по крайней мере, убедится, что сплю, а не чудесным образом наклюкался чаем с бергамотом.

      Ммм, какая бархатистая у меня кожа, даже не замечал раньше. Несмотря на настойчивое щипание за руку, комната не растворилась в реальности, а вот рука стала побаливать. Что-то как-то не по себе. Протираю глаза и чувствую, что что-то не так. Впечатление, как будто я проснулся в чужом теле. Нос не мой, глаза тоже. Губы не мои, но на ощупь красивые.

      Бессознательно вскинув бровь, засмотрелся на изящный маникюр на тонких пальцах.

      – Эээааа…, разбудите меня кто-нибудь! – С тихо подкатывающей паникой приподнимаю край пледа.

      Внезапно дверь отлетает в сторону и в мою обитель влетает огромный бородатый мужик с безумными глазами:

      – Миледи!?

      Еще не до конца придя в себя от представших взору объемных открытий, я вежливо отвечаю что-то вроде: «ааа, да пошел ты!» и вскакиваю с постели, целиком оглядывая себя.

      Из одежды на мне только бинты и что-то похожее на аксессуар сиреневого цвета с витрины какой-нибудь «черной орхидеи» или любого другого женского бутика. «А почему только низ?» озадачилось мое туповатое подсознание, в то время как сознание лихорадочно заметалось по признакам «миледи» внезапно завладевшим моим мужским естеством.

      Начинаю себя щипать за руки и усиленно тереть глаза, пытаясь открыть веки на не предусмотренную анатомией ширину, и подпрыгиваю от внезапно прозвучавшего баса:

      – Миледи, вам нельзя вставать.

      Обернувшись, замечаю все ту же рожу, бесстыже распахнувшую дверь. Хотя с детства привык прикрываться ниже пояса, тут как-то рефлекторно прикрыл грудь.

      – Какая я тебе миледи?

      Мужик как будто задумался, затем промямлил:

      – Госпожа? – Неловко притворив почти слетевшую с петель дверь, он переступил через порог и по-хозяйски полез кочергой в камин (это не эвфемизм!), – Я буду называть вас как прикажете, госпожа Санрайз.

      Мне такие затяжные сны еще не снились. Уже начинаю грешить на пакетики с бергамотом и даже на коварную хозяйку, щедро предложившую вкусить шарлотку.

      Потрепав угли в камине, мужик снова вперил в меня взгляд:

      – Не волнуйтесь, госпожа, я евнух.

      Моя бровь как-то сама по себе поползла вверх:

      – Ааа, – Как-то глупо ответил я, продолжая прикрывать грудь и стараясь не заострять внимание на непривычности интимного места пониже живота.

      Уповая на то, что скоро зазвонят друзья и разбудят меня, я пристроился на краешек кровати и погрузился в думы.

      Я, конечно, люблю интересные сны, особенно когда знаю что сплю, но почему-то сейчас интуиция не советовала выбегать нагишом на улицу или засовывать голову в камин, в общем, делать все то, что приходит на ум, когда осознаешь, что вокруг все сон.

      Взгляд как-то непроизвольно скользнул по бородатому евнуху и переполз на топор над камином. Стало совсем не уютно.

      – Эээ, не подскажете, где моя одежда?

      Только