От любви не спастись. Кэрол Мортимер

ты сама решишь вернуться.

      – А если нет?

      – Ты вернешься.

      – Похоже, ты очень в этом уверен.

      – Да.

      Бет задумалась.

      – И ты считаешь, что мне надо согласиться с предполагаемым…

      – С очевидным, – поправил Рафаэль. – Чем скорее, тем лучше.

      – Не я затеяла всю эту неразбериху.

      – И не твои родители с братом.

      – Они не мои… – вспыхнула Бет. Я не поверю, пока Цезарь не придумает что-то еще более убедительное.

      – Разве анализа ДНК недостаточно?

      – Мне – нет.

      – А что тебя убедит?

      – Не знаю, – вздохнула Бет.

      – Возможно, могила и надгробный камень с именем двухлетней Элизабет Лоуренс?

      Побледнев как полотно, Бет взглянула на отрешенное лицо Рафаэля.

      – Хочешь сказать, что такая могила существует? – Ее ладони стали липкими от одной мысли о маленьком холмике на кладбище. – У тебя есть доказательства, что настоящая Элизабет умерла?

      – Пока нет, – неохотно признался Рафаэль. – Но если они есть в принципе, я их найду.

      Бет изумленно уставилась на него.

      – Значит, ты едешь в Англию не только как мой телохранитель? – наконец спросила она, заранее угадывая ответ.

      – А ты как думала? – усмехнулся он.

      Признаться, в глубине души Бет и сама знала, что Цезарь не прекратит расследование обстоятельств похищения сестры и постарается извлечь максимум из пребывания своего доверенного телохранителя в Англии, чтобы узнать, как именно и зачем маленькую Габриэлу переправили туда из Аргентины под именем Элизабет Лоуренс.

      – Очень многие люди, имей они возможность выбирать, предпочли бы родиться не в своей семье, – заметил Рафаэль, глядя, как выражения – все более или менее негодующие – сменяют друг друга на лице Бет.

      – Ты о себе сейчас говоришь?

      – Нет. – На лице Рафаэля заиграли желваки.

      Его семья и причины растянувшейся на много лет ссоры с отцом были не той темой, которую ему хотелось обсуждать. По тем же причинам он ограничивал свои отношения с женщинами сексом, воздерживаясь от эмоциональных привязанностей. Правда, Бет пыталась намеренно перейти эту границу каждый раз, когда они оставались вдвоем.

      – Если ты найдешь… могилу, скажешь мне или сразу доложишь Цезарю? – с вызовом спросила она.

      Он поджал губы:

      – Я работаю на Цезаря…

      – Пожалуйста, Рафаэль, – тихо попросила Бет.

      Он помрачнел, признаваясь себе, что не может оставаться равнодушным к ее умоляющему тону.

      – Давай подождем и посмотрим, как все сложится.

      – Не говори со мной как с ребенком!

      – Тогда перестань вести себя как маленькая.

      На деле Рафаэль даже злился на себя за то, что не может относиться к ней как к маленькой, несмотря на десять лет разницы в возрасте. Да, ее мысли и высказывания отдавали подростковым максимализмом, но очертания тела и созданные для поцелуев губы были стопроцентно женскими. И заставляли его реагировать по-мужски.

      – Уйди,