DELETED. Катерина Кюне

намерения когда-либо взяться за чтение.

      Немного поискав, я обнаружила их в одном из ящиков своего офисного стола под кучей других бумаг, обёрткой от конфеты, недоеденной шоколадкой и пакетиком орехов «на черный день». Я полистала папку и минут через пять, изорвав её содержимое в клочки, выбросила в мусорную корзину – вся эта белиберда никак не могла помочь мне вернуть здоровый сон, не видеть кошмары и не бояться возвращаться в собственную квартиру.

      13

      Несколько дней Инна почти не писала мне: Бублик всё ещё был в городе. Я тоже молчала, чтобы ей не мешать. К концу рабочей недели она «вышла из сумрака», позвонила и сказала, что нам нужно обязательно и срочно встретиться. Конечно, я могу завтра вечером – ведь завтра пятница. Честно говоря, меня распирала гордость от того, что Инне не терпится рассказать мне про её «бубличные» приключения. Ведь это значит, что она мне доверяет, и мы настоящие близкие подруги! У меня тоже есть для неё история – о том, как ловко я сбежала от Алекса.

      Но спустя два часа Инна перезвонила. Сказала, что там какая-то акция у авиакомпании, билеты в два раза дешевле, чем обычно. Что она не хочет лететь, но мама очень просила. Что это всего на пять дней… Что распродажные рейсы остались только на завтрашнее утро – остальное, видно, уже разобрали. И что пять дней ведь мигом пролетят…

      На следующий день она прислала мне фото с банкой домашнего брусничного варенья: «Гостинец от мамы. Твоё любимое. Уже упаковала в рюкзак».

      А через три дня, когда я была на работе – шла по коридору из туалета, мне позвонили со странного номера. Префикс был не местный, так что вряд ли это мог быть Алекс. Я с опаской взяла трубку.

      – Да?

      На несколько мгновений повисла потусторонняя разбухшая тишина. Далёкий, прерывистый и словно простуженный голос спросил:

      – Стасюша, это ты?

      – Да.

      – Это мама Инны… Иннули, – опять разбухшая тишина. – Иннули… с нами больше нет, – голос стал дробиться на осколки: «Внезапно…», «Плохо…», «Я сказала прилечь…», «Нашла в постели…», «Сердечная недостаточность…»

      Я пробовала переспросить, собрать осколки в целое, но ничего не получалось. Слова не появлялись. Звуки не произносились. Словно я оказалась в безвоздушном пространстве, или воздух внезапно потерял свою упругость, позволяющую распространяться звуковой волне. Голос как будто и не ждал от меня речи.

      – Стасюша, я сейчас буду класть трубку, – сказал голос. Затем связь с тем миром, откуда была Инна, навсегда прервалась.

      14

      Я назвала его Паратире. Просто чтоб как-нибудь обозначить для удобства. «Паратире» – производное от слова «наблюдатель» по-гречески. По-моему, неплохое имечко.

      Он присутствует и смотрит. Больше я ничего о нём не знаю. Может, он действительно просто наблюдатель: собирает информацию, чиркает в своём блокноте, доставая из нагрудного кармана обгрызенный карандаш. Путешественник по обитаемым мирам, бытописатель разнообразных форм живого. А может, он не просто наблюдает, а ещё и подкручивает какие-то невидимые для меня колёсики. Механик бытия…

      Это