Черная пятница. Алексей Макаров

Широкий сарафан плохо скрывал округлый живот. Зеленые глаза встретились с моими – повеяло спокойствием и добротой. Я понял, что был последним идиотом.

      – Диана, прости, если сможешь… – услышал я свой неуверенный шепот.

      – Заходи, Андрюша, между нами нет зла, – раздался ее мелодичный голос, такой родной и не похожий на миллионы других голосов.

      За вкус грибочков

      Бред! Зачем всегда надевать эти шутовские наряды? Неужели и так мало неприкрытых издевательств? Но нас уверяют: «Красивая одежда, где еще в «дизайнерских» шмотках походите?»

      Хорош «дизайн»: широкие голубые штаны с петухами, зеленые «боты», из которых пальцы наружу торчат, желтая куртка с мишенью на спине – сплошное унижение.

      Нас четверо: Бус, Глой, Щип и я. Стоим у входа в стеклянную кишку постепенно сужающегося коридора. Ждем свистка. Его дают то рано, то поздно, но воображению всегда представляется сытая рожа, извлекающая слюнявыми губами визгливый звук. В конце коридора, через сто метров, столы с едой. Если едой можно назвать синтетические концентраты. Правда, они с потрясающим вкусом курицы или (сейчас облизнусь) грибочков. Но выбирать не приходится. Иначе медленная смерть от грязной массы, что по пищепроводу в каждую каморку льется. А мы же слабые, все умереть боимся. Вот и унижаемся, вот и развлекаем… Хотя человек сам по себе – тварь живучая: куда его ни помести, везде комфорт организует. И вообще, так есть шанс выжить, раз в трущобах рожден. Или, что вернее, прожить чуть дольше. Люди из трущоб не имеют возможности пробиться наверх. Даже на одну ступеньку залезть, чтобы отопление включали больше пяти раз в месяц. Знаете, так уютно в тепле: закутаешься в дырявый плед и к батарее спиной, на целый час! И плевать, что потом спина волдырями покрыта, все равно ведь нечем лечить… Мы их, там, наверху живущих, даже по-своему понимаем: быстрее исчезнем, и не будет необходимости выделять средства на кормежку. На ту самую, грязную массу…

      Сейчас мы побежим. Применение любого вида оружия в их высокоморальном обществе считается варварством, поэтому сойдемся в рукопашной. Будем давить и пинать друг друга. Кусать, царапаться, как бабы, и локтями бить, а они, высокоморальные, с трибун будут улюлюкать, в экстазе захлебываться, а в перерывах «джюс» через трубочку попивать. Только здесь не Колизей, а мы – совсем не гладиаторы.

      Да, разделение общества добралось до пиковой отметки: одни в аэромобилях сериалы смотрят, другие – в тележке на металлическом ходу разный хлам сдавать везут.

      С тех пор, как все производства и разработки оказались полностью автоматизированными, мы оказались никому не нужны. Даже на радиоактивных рудниках сейчас одни машины. Правящие элиты полностью поделили ресурсы, построили по своим законам собственный рай и стали в нем припеваючи жить, а лишних, или как они нас назвали, «биомассу», никто не захотел содержать. От лишних обычно избавляются, а «биомасса» вообще не имеет гражданских прав. Кроме права умереть. Сначала отчаявшихся людей насильно закрыли в резервациях, а потом начался зверский