Терраформер. Майя Георгиевна Полумиско

шее, миновав ключицы, стекла капля пота. Таня бы сказала, что она угодила в ложбинку меж грудей, но её первый размер никаких «ложбинок» не создавал; всё же она перехватила взгляд Илая, а тот заёрзал ещё сильнее, по-прежнему пряча руки, будто их сковали за спиной.

      – Вот.

      Он протянул Тане цветок.

      Та озадаченно уставилась на растение. Илай поместил его в одноразовый стаканчик из-под кофе, вместо почвы развёл какое-то желе. Цветок был ярко-синим, на длинном тонком стебле, лепестки покрывал мягкий пушок, который хотелось потрогать даже несмотря на то, что в трепетном отношении к цветам Таню не смог бы уличить никто из знакомых и незнакомых.

      – Что это?

      – Ответ на твой вопрос, – Илай сглотнул. Губы у него были сухие и обветренные, как у нервного подростка.

      – Какой?

      Таня некстати вспомнила диалог с Дельтой о порядках на родном мире Илая и о его, Илая, предпочтениях. Виртуальных или не очень.

      – В смысле… – он махнул свободной от цветка рукой. – Ты меня спрашивала, что я собираюсь делать на планетоиде, а я ответил, что проще показать. Такой ответ тебе не понравился. Ну вот – показываю.

      Таня продолжала таращиться. Илай продолжил:

      – Я… могу воссоздать любую биологическую структуру. Грибы – это отдельное царство, не растения и не животные, но из них можно получить и то, и другое. Ну, вот. Víola mirábilis. «Фиалка удивительная». Настоящие особи обладают менее выраженным окрасом, я немного модифицировал…

      – Чего-о?

      Таня не выбила из рук Илая цветок, хотя в первый момент захотелось: снова явился образ плесени, чёрной и ядовитой, покрывающей всю кафельную стену и рыхлую штукатурку потолка.

      – Это плесень?

      – Модификант грибного организма, – поправил Илай. – Если разбирать генетически, то вероятно, ты права, но по всем характеристикам это настоящая фиалка.

      – Ты сумасшедший.

      Таня взяла стаканчик. Цветок выглядел трогательным, беззащитным и очаровательным. Никакой плесени.

      – Да нет. Я в смысле… Таня, это и есть то, что я придумал. Грибковый белок – одна из первоформ жизни во вселенной. Она способна изменяться в растения или животных, редуцироваться до бактерий и вирусов. Я хочу попробовать изменить «мой» планетоид. Помнишь, ты сама говорила, что одна из главных проблем космоса – недостаток обитаемых планет? Вот, это терраформирование даже безжизненных миров. Фиалка будет вырабатывать кислород, у неё есть хлорофиллы для фотосинтеза. При этом она может питаться чем угодно, даже изначально быть анаэробом, а потом меняться в зависимости от…

      Таня гладила мягкие бархатистые лепестки. Они приятно щекотали пальцы.

      Она поставила фиалку на маленький стол рядом с кроватью и дотронулась до щеки Илая; тот скрупулёзно выбрил любой намёк на щетину, как и обычно. Он запрокинул голову.

      – Таня? Это правда. Если бы я начал объяснять в первый день, ты бы не поверила, правда? Вот я и решил продемонстрировать. «ДатаГен» нужен не я, а первичный образец прото-ДНК, на основе которого можно делать всё остальное. Не думаю, что они оставят нас