День Кощея. Анатолий Казьмин

понизил он голос. – Служба.

      – А, босс, – поприветствовал меня Аристофан, склонившись над большой картой, развёрнутой на столе. – Минутку, лады? Я типа быстро.

      Я кивнул и присел на стул рядом со столом и стал, хихикая разглядывать корону на бесе, съехавшую почти на ухо:

      – Ну, ты прям настоящий царь!

      – В натуре, – как-то отстранённо протянул он. – А Калымдая не видел, босс?

      – Сейчас подойдёт.

      – Ништяк.

      – Чем ты там занят?

      – Давай, босс, Калымдай расскажет, а то ты типа опять на мой базар ругаться будешь?

      – Не буду, а то ты мне ещё голову отрубишь.

      – Завязывай, босс.

      – А что ты там на карте рассматриваешь? – хмыкнул я. – Картинки? Горы да леса? Ты же у нас неграмотный.

      – С чего это ты взял, босс? – он удивлённо посмотрел на меня. – И читать и писать реально умею, а как иначе-то при нашей суровой жизни?

      – О, как… А чего тогда постоянно крестиками расписываешься?

      Аристофан плюхнулся в кресло и потянулся так, что даже косточки захрустели:

      – Так это типа юрист наш, Моисей Абрамович так посоветовал. Типа, если что, можно будет попытаться отмазаться.

      – Что ещё за юрист? – удивился я. – Никогда о таком во Дворце не слышал.

      – Это не во Дворце, босс, – хохотнул Аристофан, – это конкретно наш, из бесов. Для своих пашет реально, типа за копеечку от доходов.

      – Моисей Абрамович? Бес?

      – Это же просто имя, босс, – отмахнулся Аристофан. – Для понтов.

      – А, понятно. А я и удивляюсь. У вас же имена все какие-то древнегреческие или около того… А, кстати, а почему?

      – Мода, босс. Говорят тыщу лет назад реально мода на китайские имена была. Я бы тогда каким-нибудь Ли Сянцзяном был.