Преадамит. Андрей Караичев

брать никого, мне одной хорошо! – Кричала блогер на лысоватого Сергея Платоновича, – прошлый раз с ведьмой не в счёт, снаряд в одну воронку дважды не падает. И кого ты предложишь? Мужика?! Чтобы он умничал, считал себя рядом со мной «Кларком Кентом», указывал, что делать и самоутверждался за мой счёт? Нет уж – спасибо! Я лучше ещё раз рискну стать ужином сумасшедшей старухи.

      – Возьми напарницу, Машку вон, к примеру.

      – Ага! Чтобы выслушивать вечное нытьё? – «Нога болит, колючка в волосах, там паук или змея, я ноготь сломала, подуй мне на ранку!», – вот когда найдёшь настоящую женщину, с большой буквы, сильную и независимую, тогда – пожалуйста. А сейчас – отвянь! Пойду одна и точка.

      – Телефон возьми спутниковый, прошу. – Сложил молитвенным жестом редактор свои крохотные ручонки.

      – Хорошо, уговорил, разве могу я с тобой спорить?

      Вечером пошёл обильный, холодный дождь, небо затянуло тучами со всех сторон, Лина поняла, – «Зарядил надолго! Нужно искать укрытие».

      К счастью, таксист, подбросивший Абрамову до подножия горы, оказался разговорчивым. Вильд, ввиду своей «большой любви» к мужчинам, с ним не общалась, иногда отвечала, -«Да/нет», – водителя это не смущало: он продолжал болтать, проводить «экскурсию» здешних мест, мелькающих за автомобильными окнами и мимолётом, упомянул про «Горный приют» (альпийская хижина). Жизненный, журналистский опыт подсказал Алине – информация полезная, следует уточнить. Извозчик охотно показал в электронной карте, примерный район домика на валунах.

      Отыскала убежище журналист быстро, главное – вовремя. Когда дождь свирепо разошёлся в полную силу, по склону потекли ручьи, видимость стала отвратительной, блогер успела забраться под надёжный навес, оборудованный на камнях, между двух могучих деревьев. Издалека, глядя на «Альпийскую хижину», чудилось – это домик на дереве. Потому, Лина ошибочно, про себя, «Горный приют» назвала – лабаз.

      Изнутри укрытие напоминало Абрамовой избушку лесника: схожее убранство.  Вдоль стен два топчана с аккуратно скрученными армейскими матрасами, посредине стол, на нём керосиновая лампа и посуда советской эпохи. Узкие, дощатые скамейки; грамотно расположенная «Буржуйка» в углу, солидный запас сухих дров, рабочий инструмент: малая лопата, топор, пила. На прибитых сбоку от застеклённых окон полках хранились: продукты, соль, спички, керосин, аптечка, оставленные по принципу, – «Нуждаешься – возьми, есть лишнее – оставь». Тумбочка покрыта стопкой старых журналов и книг. Всё на своих местах, нельзя сказать, – «Здесь тесно», – а вот уютно – точно.

      «Надо утром всё хорошенько отснять здесь изнутри и, если позволит погода, обязательно – снаружи. Подписчикам очень понравится, место – былинное!»

      Устроившись в спальном мешке на койке, так, чтобы можно подкидывать в буржуйку дров не вставая в случае необходимости, Алина долго не могла заснуть. Одолевали мысли, усиленные тишиной, одиночеством. Думала, если бы родила тогда, вместо первого прерывания беременности,