Джек Ричер, или Ловушка. Ли Чайлд

и перевела взгляд ниже, на грудь. То ли потому, что у нее такая профессия, то ли просто заметила ожог от выстрела.

      – А он говорил еще о чем-нибудь? – спросила Джоди. – У меня сложилось впечатление, что его что-то беспокоило.

      Макбаннерман повернулась к ней с озадаченным видом, словно хотела сказать: «Все мои пациенты обеспокоены, их беспокоит вопрос жизни и смерти».

      – В каком смысле?

      – Я не знаю точно, – ответила Джоди. – Может быть, кто-то из других пациентов втянул его в какое-то дело?

      Доктор пожала плечами и уже собралась сказать, что ничего не знает, но тут вдруг вспомнила.

      – Да, он кое-что говорил. Сказал, что у него появилось новое задание.

      – А он сказал какое?

      Макбаннерман покачала головой.

      – Никаких деталей. Но я видела, что его это дело очень занимает и беспокоит. Сначала он не хотел о нем говорить. Ну, вроде как кто-то поставил перед ним простую и скучную задачу. Но позже очень заинтересовался и не мог скрыть беспокойства. Его кардиограммы стали значительно хуже, и мне это совсем не нравилось.

      – Это дело было связано с кем-то из пациентов? – спросил Ричер.

      – Не знаю. Но, думаю, это возможно. Они много времени проводят вместе в приемной. Разговаривают друг с другом. Пожилым людям часто бывает одиноко и скучно.

      Ее слова прозвучали как выговор, и Джоди покраснела.

      – А когда он впервые об этом заговорил? – быстро спросил Ричер.

      – Кажется, в марте, – неуверенно ответила Макбаннерман. – Или, может, в апреле? Вскоре после того, как стал посещать нас амбулаторно. Незадолго до того, как отправился на Гавайи.

      Джоди удивленно уставилась на нее.

      – Он был на Гавайях? Я не знала.

      Макбаннерман кивнула.

      – Он пропустил очередной визит, и я спросила его, что случилось. Он ответил, что летал на несколько дней на Гавайи.

      – Гавайи? Интересно, почему он туда отправился и ничего мне не сказал?

      – Я не знаю, зачем он туда летал, – проговорила доктор.

      – А состояние у него было приемлемое для такого путешествия? – спросил Ричер.

      Доктор покачала головой.

      – Нет, и я думаю, он понимал, что делает глупость. Может быть, именно по этой причине он ничего вам не сказал.

      – Когда он перешел на амбулаторное лечение? – спросил Ричер.

      – В начале марта, – ответила она.

      – А на Гавайи когда летал?

      – Думаю, в середине апреля.

      – Хорошо, – сказал он. – Вы не могли бы дать нам список пациентов, посещавших вас в тот период времени? Март и апрель. Имена людей, с которыми он мог разговаривать.

      Макбаннерман начала качать головой, не дослушав его до конца.

      – Мне очень жаль, но я не могу. На самом деле не могу. Это конфиденциальная информация.

      При этом она смотрела на Джоди, как бы взывая к ней: «Вы адвокат, а я врач, и мы обе женщины, вы же понимаете, какие у нас тут правила». Джоди с сочувствием кивнула.

      – Не могли бы вы просто спросить у