Осколки моей души. Елена Валентиновна Нестерова

я, улыбнулась ты, и вошла в кафе.

      Столик на двоих. Друг мой, извини. Я вернусь к тебе.

      Саксофон устал, он почти как я – безнадёжно стар,

      Но способны мы старость отложить, для своей мечты.

      Что ты молчишь?

      Что ты молчишь?

      Глаза потупила под тяжестью ресниц.

      Что ты молчишь?

      Я так спешил, старался.

      Уселся здесь, готовый даже петь,

      Чтоб с музыкой моей в тебя ворваться.

      Чтоб с губ твоих сорвать немой ответ.

      Могу ли я надеяться на счастье?

      Как близко я могу взглянуть на свет?

      Что даришь ты другим, чтоб удержаться,

      Чтоб быть царицей и богиней – здесь.

      Позволив образом твоим им —

      наслаждаться.

      Конечно, я ничто.

      Я просто трубадур, с простой сибирской

      песней.

      Я ветер, что в Москву принёс лишь пару

      снежных бурь,

      И те растаяли с жарой, почти уж летней.

      Я облака в далёкой вышине,

      Чьи мягкие тела на жизнь и не способны.

      Я вечер, что ронял на узенькой тропе,

      Полоску света от звезды неброской.

      Я твой!

      Но ты опять молчишь.

      Меня в толпе почти не замечаешь.

      И даже мой последний крик любви,

      Как это шоу – ты воспринимаешь.

      Что ты молчишь?

      Ты ждёшь, что я спою?

      Ты хочешь знать, на что же я способен!

      Тогда, прошу, тебя, любовь моя, прошу!

      За всех богинь земных, мои слова до боли,

      Послушай эту песню о любви.

      И уж тогда решишь, чего же я достоин!

      «Я плакала о ней, печалилась, прощалась …»

      Я плакала о ней, печалилась, прощалась…

      Молилась, с одиночеством венчалась…

      Но никому не надо знать о том,

      Что этим чувством просто наслаждалась,

      Всю жизнь свою оставив на потом…

      Сиреневый туман

      Стоял сиреневый туман.

      В дурман сирени был закутан.

      Я был, увы, ни трезв, ни пьян,

      Чуть-чуть влюблён

      Или весной твоей закутан.

      Я раньше многого не знал.

      Не слеп, но многого не видел.

      Я думал за окном – февраль

      И тихо это ненавидел.

      Похожесть лиц, списав на сон,

      Друзей в толпе не замечая,

      Я был так сильно удивлен,

      Улыбки нежной, но усталой.

      А ты шагала босиком

      По мостовым и тротуарам.

      Чудачка в вязаном пальто

      И голубою шалью, старой.

      На голове твоей венок

      Из запоздалых первоцветов.

      И ландыш за петлицей где-то.

      Как аромат твоих духов.

      Стоял сиреневый туман.

      Я был влюблён, а может пьян.

      Я наслаждался цветом лета.

      Хотя – весны не замечал.

      Таял мёд…

      Таял мёд на губах, в поцелуях на вкус —

      с карамелью.

      Ты сияла в заре, наготы не скрывая,

      в смущенье.

      Ты манила, щедрот обещая. В истоме я