Подождите, не уходите, или Когда же бабочка взмахнула крыльями. Валентина Ми

енджеви

      Пролог

      Ее история – это застывший в горле комок горечи, отчаянная тоска, предчувствие беды и ощущение жалкой беспомощности в череде странных, угрожающих событий, а ее богатое воображение подкладывало и подкидывало пугающие образы во сне.

      Впервые я увидела эту женщину на даче у знакомой. Она лежала на раскладушке под деревом и с нестерпимой для окружающих, тоской, смотрела в небо. А рядом, рядом были пристроены … костыли. Женщина была безучастна ко всему, только слезы, выкатывающиеся из глаз выдавали ее отчаянное, мучительное состояние души. Я слышала непонятные перешептывания окружающих: "Никто и не поймет что происходит, ноги не держат ее… Встает и падает… Скорее всего она и не жилец. Мертвые глаза, вы не видите?"

      Я напряженно и пытливо вглядывалась в эту женщину, пытаясь разгадать, приблизиться к тайне ее судьбы. Какая затаенная сердечная боль скрывалась в этом неподвижном взгляде, устремленным в небо, о чем кричали ее слезы, какие неведомые тяжелые воспоминания мучили и тяготили ее? Но как подступиться к ней с вопросами? Тогда это не представлялось возможным.

      Какого же было мое изумление, когда я вновь, на той же даче увидела ее… три года спустя. Но это уже был другой человек. Ее яркая природная красота зацвела, вспыхнула, загорелась такими красками, что ослепляла, пьянила и хотелось просто молча любоваться ею. Я упросила, уговорила ее раскрыть тайну такого перевоплощения, поведать секрет выздоровления. Ведь всматриваясь в чужую судьбу мы невольно пытаемся сопоставить, проанализировать, понять и свою собственную.

      – Это был сон или явь, – не знаю, – рассказывала мне позже Лена. – Я нахожусь на краю обрыва и вглядываюсь в таинственную и мрачную ее глубину. А бездна, бездна будто всматривалась в меня, притягивая, увлекая, завораживая и вот уже она раскинула свои страшные объятия. Я лечу в пропасть и нет мне спасения.

      Но в какую-то долю секунды, жажда жизни взяла вверх и я в неистовом отчаянии хватаюсь за выступ скалы и судорожно, лихорадочно ищу углубление для второй руки. Наверху нет никого, кто мог бы протянуть руку, а внизу только пропасть. Еще секунда и я полечу вниз, туда, где воет пучина. Во сне я не позволила бездне поглотить меня. Дернувшись всем телом, я просыпаюсь и вглядываясь в мрачную и пугающую пустоту комнаты, все пытаюсь понять, объяснить себе, как же так получилось, что я так близко подошла к краю обрыва своей жизни…

       И позже, переосмысливая ее рассказ, я ходила из угла в угол и думала: неужели такое может быть? Дискомфорт в нашем душевном мире оборачивается болезнями – порой таинственными, неизлечимыми.

      Мы видим только внешнюю канву жизни, а между тем там, в глубине душ горят и тлеют сжигающие человека страсти. И наступает момент, когда личность теряет себя, растерянно оглядывается вокруг и не знает в какую сторону свернуть, куда идти, а главное Зачем? Для Чего? У каждого своя причина для этой потерянности. Свой Час. Свой Возраст.

      Имена и некоторые обстоятельства в этой истории изменены. И пусть лучше повествование ведет сама Лена, в той последовательности, как она рассказывала и с теми эмоциями, которые кипели, бурлили, клокотали в ее жизни.

      Часть первая

      Глава 1

      … Мне было 45 лет. И вся моя жизнь, весь мой мир сузились до размеров одной комнаты. Здесь было все для мирного существования: и компьютер, и книги, и телевизор, и музыкальный центр, холсты для живописи. Живи, пользуйся благами цивилизации и завершай… свой жизненный цикл. Даже социальный работник выделен по инвалидности. Только вот болезнь моя была непонятная, необъяснимая.

      Однажды утром, встав, чтобы начать новый день и пойти на работу, вдруг почувствовала свинцовую тяжесть в ногах. Они стали неподъемными, будто по пудовой гире прикрепили к ним. Рухнув на пол, с трудом дотащилась до кровати. И вот уже полтора года нахожусь в таком состоянии. То, чего я боялась, впасть в чью-то зависимость, то и случилось.

       Семейный врач, уже пожилой милый старик, которого я знала с 20 лет, сделав многочисленные анализы, задумчиво произнес:

      – Леночка, анализы превосходные, нет никаких органических поражений. Проблема гораздо сложнее, чем я думал, что-то у тебя щелкнуло в голове, милая. Психогенный паралич. Это уже, к сожалению, не мой профиль.

      – Я не пойму, Александр Дмитриевич, что вы хотите сказать? Я здорова, однако ноги меня не слушаются.

      – Надо разбираться, деточка. Я не знаю, что произошло в твоей жизни, это уже область души – на языке психиатров называется: конверсия как бегство от ужасов жизни.

      – Какие ужасы, у меня все хорошо, да вы же сами знаете. От чего мне убегать?

      – Лена, тут нужен психоаналитик, а лучше психиатр – врач, – с грустью глядя на меня, – говорил он. – Ищите, хорошего специалиста.

      Так и не поняла я тогда ничего.

      Поначалу, когда на меня обрушилась эта непонятная и странная болезнь, я была уверена, что врачи разберутся. Если официальная медицина бессильна, то может нетрадиционная, поможет. Я шла туда, куда мне рекомендовали, истово хотела выздороветь и окончательно