О всех созданиях – мудрых и удивительных. Джеймс Хэрриот

на бойне.

      Корове выпустили кровь, погрузили ее в фургон, и пэр отправился с ней на бойню. Он вернулся, как раз когда мы кончили проверку.

      – Ну как? – спросил я. – Тушу приняли?

      Он помялся.

      – Нет… нет, старина, – сказал он удрученно. – Боюсь, что нет.

      – Но почему? Инспектор забраковал тушу?

      – Ну-у… собственно, до инспектора я не добрался… Поговорил с разрубщиком.

      – И что он сказал?

      – Всего три слова, Хэрриот.

      – Три слова?

      – Да… «А пошел ты!»

      – Ах так! – Я кивнул.

      Представить себе эту сцену труда не составляло. Дюжий разрубщик смерил взглядом щуплого коротышку и решил, что не стоит отвлекаться ради какого-то оборванца с фермы.

      – Не огорчайтесь, сэр, – сказал я. – Попытка не пытка.

      – Верно… верно, старина. – Он уронил несколько спичек, расстроенно перебирая свои курительные принадлежности.

      Открыв дверцу машины, я вспомнил про пропамидин.

      – Не забудьте заехать за мазью.

      – Ах черт! Ну конечно! Заеду после обеда. Я очень полагаюсь на этот пром… пра… Чарли, сто тысяч чертей, как его там?

      Чарли гордо выпрямился.

      – Пропопамид, милорд.

      – А, да, пропопамид! – Маленький маркиз засмеялся. К нему вернулось обычное солнечное настроение. – Молодчина, Чарли! Вы подлинное чудо!

      – Благодарю вас, милорд. – И Чарли погнал коров назад на луг. Его лицо сияло самодовольством эксперта.

      Странная вещь! Стоит съездить к клиенту по одной причине, и обязательно вскоре встретишься с ним совсем по другой. Не прошло и недели и железная хватка зимы ни на йоту не ослабела, как телефон на тумбочке затрезвонил у меня над ухом.

      После того как мое сердце, по обыкновению, оборвалось – что, по-моему, ничего хорошего ветеринарам не сулит, – я спросонья выпростал из-под одеяла руку.

      – Да? – буркнул я.

      – Хэрриот… Послушайте, Хэрриот… Это вы, Хэрриот? – Голос просто содрогался от напряжения.

      – Да, он самый, лорд Халтон.

      – Чудесно… чудесно… черт возьми, приношу свои извинения, чертовски неприятно будить вас вот так… но тут творится что-то дьявольски странное. – Послышалось легкое постукивание: видимо, возле трубки падали спички.

      – Неужели? – Я зевнул, и мои глаза непроизвольно сомкнулись. – Но в чем это конкретно выражается?

      – Ну, я сидел с моей лучшей свиноматкой. Она опоросилась и принесла двенадцать хороших поросяток, но вот только что-то очень странное…

      – В каком смысле?

      – Трудно описать словами, старина… но вы знаете… ну, эта… это… э… нижнее отверстие… из него свисает чертовски длинная красная штука.

      Глаза у меня вытаращились, рот раскрылся в беззвучном крике. Выпадение матки. У коровы – тяжелый труд, у овцы – приятная разминка, у свиньи – вообще не поддастся.

      – Длинная красная… Когда?.. Как?.. – бессмысленно бормотал я, заранее зная ответы.

      – Просто взяла да и выскочила,