Трин. Ксения Нечаева

романа, хочу заметить, что ежегодно выходят тысячи новых книг. И скольким из них доводится стать широко известными? То-то и оно. К тому же, я не замечаю, чтобы издательство занималось какой-либо рекламной кампанией «Искупления». А это значит, что, скорее всего, твой роман пролежит на полках магазинов еще долго, дожидаясь своего читателя. Кому-то он, бесспорно, понравится. Кто-то посчитает его гениальным, но основная масса читателей никогда не узнает о нем. Скорее всего, будет так. Но я буду рад, если ошибусь.

      Макс отвернулся от друга и подарил все свое внимание книгам на полке, которых оставалось еще много.

      – Не обижайся на меня, но ты спросил мое мнение.

      – Все в порядке. Давай продолжим копаться в мусоре.

      Некоторое время в квартире было тихо. Не считая шума от предметов, падающих в мусорные мешки. К моменту, когда книжная полка опустела, у Макса образовались три группы книг: те, что нужно выбросить, те, что он забирал с собой. И еще одна группа со странной подборкой. Там были работы Франца Кафки, Стига Ларсона, Оскара Уайльда, Эдгара Алана По и Фрэнсиса Скотта Фицджеральда.

      – Удивительно, сколько здесь их, – Макс кивнул на третью стопу книг.

      – Кого?

      – Писателей, которые прославились лишь после своей смерти. И ведь ты их всех знаешь, они на слуху.

      Кирилл подошел к книгам и рассмотрел их.

      – Действительно. Более того, многие книги я читал. Странная подборка. «Великий Гэтсби». «Девушка с татуировкой дракона». Но к чему ты их собрал?

      – Наверное, в качестве мотивации. Они все потрясающие, все интересные. Некоторые гениальны. Но о них стало известно не в то время. Понимаешь? Я не хочу так же. Не хочу, чтобы «Искупление» обрело известность лишь после моей смерти. Я хочу слышать, как его хвалят. Хочу читать отзывы и смотреть обзоры. Я желаю, в конце концов, увидеть экранизацию!

      – Амбициозно, ничего не скажешь.

      – У каждого из нас свои тараканы. Мои жаждут славы. При жизни. Сейчас.

      – Тогда пора, мой друг, тебе оторвать задницу от дивана и начать что-то делать, дабы прославится. А иначе, – Кирилл кивнул на третью стопу, – твой роман может присоединиться к ним. Тем, кто никогда не увидит того, что стало с их произведениями.

      14

      Вечер был красив. Падали легкие хлопья, сверкающие в свете фонарей и фар проезжающих мимо машин. В сумраке уходящего дня ощущалось предвкушение праздника – словно Новый год наступал уже сейчас. Разве есть праздник более волнительный и приятный?

      Стоящий возле входа в кафе Кирилл невольно вспомнил о последнем Новом годе, что он провел с родителями. Прошло уже пять лет с момента, когда их не стало, но смириться с потерей было невозможно. Особенно в тени воспоминаний.

      В тот последний Новый год семья, вопреки обыкновению, не отправилась в путешествие, а осталась дома. Гостиную загородного коттеджа украсила огромная живая ель, наряженная красными и золотыми шарами. Под елью лежала гора подарков. Кирилл приготовил для отца прекрасный ежедневник в кожаной обложке, изготовленный на заказ. Для матери он собрал большой альбом