Удивительная жизнь Эрнесто Че. Жан-Мишель Генассия

что женщины хороши как партнерши в танце и сексе, в остальном же им почти невозможно угодить, они капризны и неискренни.

      На балу в «Ла Куполь»[18] некоторые приятели Йозефа высказали предположение, что его проблема имеет психологическую подоплеку, следовательно, ее трудно разрешить. Двое полагали, что Йозеф страдает прозопагнозией[19], с чем он категорически не согласился. Двое других склонялись к нарциссизму и спорили лишь о том, как далеко зашла «болезнь». Один человек высказался в пользу начальной формы женоненавистничества, и остальные сочли этот диагноз слишком банальным, но простительным для студента первого курса. «Синдром вальсирующего» стал предметом нескончаемых споров. Ни в одном фундаментальном труде по психологии не упоминалось о том, что Эдип танцевал вальс или танго.

      Помог Йозефу мэтр Мейер, симпатичный хитрован-адвокат, у которого стажировался Марселен. Он открыл ему способ, которым сам пользовался во Дворце правосудия, где каждый день встречал массу людей и не всегда мог определить, судья перед ним, секретарь, судебный исполнитель или коллега-защитник.

      Денег юрист с Йозефа не взял: он обменял свою консультацию на урок танго. Йозеф показал ему, как нужно двигаться, чтобы не наступать на ноги партнерше (Мейер считал свою неуклюжесть причиной любовных неудач). Теперь, если лицо женщины вызывало у него в памяти легкое «шевеление», он кидался к счастливой избраннице и радостно, с открытой, почти дружеской, улыбкой восклицал: «Боже, сколько же мы не виделись! Как поживаете?»

      «Улыбайтесь широко, пусть собеседник видит ваши зубы, – наставлял Йозефа мэтр Мейер. – Ваши слова должны звучать искренне и естественно».

      Он немедленно проиллюстрировал свой «рецепт», и у Йозефа создалось ощущение, что они с адвокатом лучшие друзья. Иногда эта мефистофельская хитрость срабатывала, но бывали случаи, когда его сухо обрывали:

      «Мы не знакомы! За кого вы меня принимаете?»

      Или так: «В последний раз мы были на „ты“, поросеночек».

      Все лучше, чем прилюдные оскорбления и скандал… Йозеф находил утешение в словах девушек своих приятелей, уверявших, что по сравнению с ними он просто ангел: ну, помнят ухажеры их лица и имена, и что с того?!

      Когда Вивиан вошла в прокуренный зал «Балажо»[20], Йозеф кружил Ольгу в английском вальсе. Он не очень любил этот танец, считая его движения слишком размеренными и чопорными. Йозеф не сразу заметил, что все мужчины разинули рот и смотрят на нее голодными глазами. У Вивиан были стройные ножки, тонкая талия и кудрявые волосы. Серая саржевая юбка плотно обтягивала бедра, а круглый воротничок блузки подчеркивал красоту шеи.

      Сидевший на эстраде Марселен тоже заметил Вивиан и оценил ее красоту: «О-ля-ля-ля-ля-ля…»

      Девушка стояла на балюстраде и с явным восхищением следила за движениями пары. Йозеф поблагодарил Ольгу и вернулся за свой стол. Аккордеонист заиграл вальсок, и танцоры закружились по площадке. Вивиан молча, одним едва заметным

18

«Ла Куполь» – один из самых легендарных ресторанов Парижа с 90-летней историей. Сейчас под его стеклянным куполом (отсюда и название ресторана) одновременно могут уместиться более 400 едоков.

19

Прозопагнозия – расстройство восприятия лиц, но не предметов.

20

Сейчас шикарный ночной клуб «Балажо» в прежние времена был простой танцплощадкой, где часто бывали Эдит Пиаф и Жан Габен. (Прим. ред.)