Летняя коллекция детектива. Татьяна Полякова

на улицу, где под жарким солнцем реяло в вышине чистое бельё и на дорожке от него шевелились и ползали тени.

      – Лидке скажите, чтоб на сильный огонь таз не ставила! – в окно крикнула Наташа. – Медь сильного жара не любит, потемнеет вся!

      – Скажем! – крикнул в ответ Гриша, и они опять – в который раз за сегодняшний день – пошли по улице в сторону своего дома.

      – Ничего не поняла, – призналась Маруся. – Что это она так… расстроилась?

      – Она не расстроилась, а испугалась. Это разные вещи, дорогой Джон.

      – Хорошо. Испугалась. Чего?

      – Это вопрос.

      – И вы знаете на него ответ, Шерлок?

      – Да.

      – Как?! – поразилась Маруся.

      – Ты спросила телефон жены Валерика и ещё, кажется, как её зовут. – Гриша теперь нёс таз прямо перед собой, как щит. Щит горел на солнце так, что приходилось прищуривать глаза. – И Наташа моментально сильно перепугалась, даже мы это заметили. Мы же заметили?

      Маруся кивнула.

      – И мне вдруг пришло в голову, что они не просто соседки, а, допустим, подруги. Возможно это? Вполне! И Наташа знает что-то такое, что может быть для подруги… опасно. Например, вчера вечером Валерик угощал портвейном именно свою супругу, которая после долгого перерыва наконец-то приехала в деревню. Я решил это проверить и проверил.

      – Как?! – опять поразилась Маруся.

      – У Наташи на кухне в раковине стоит грязная посуда. На чашках следы губной помады, в точности такой же, как у Валерика дома. Я не эксперт, но это и так видно. В пепельнице окурки.

      – Точно такие же, – перебила Маруся, – как в пепельнице у Валеры.

      Гриша кивнул и опять перехватил таз. Тащить его было неудобно.

      – Ничего себе, – протянула Маруся задумчиво. – То есть жена вчера была с ним.

      – Примем это за рабочую гипотезу, – предложил Гриша.

      – Тогда получается, что она его убила?!

      – Возможно. Но равновероятно, что не она. Жена могла попить с Валериком чаю и уехать обратно в Москву, например. Или зайти в подруге Наташе, с ней тоже попить чаю и уже после этого уехать в Москву.

      – Или он стал её оскорблять, как тут всех оскорблял, и она ударила его по голове!

      – Тяжёлым тупым предметом, – подхватил Гриша, – которого так и не нашли возле трупа. Или она забрала этот предмет в Москву?

      – Или выкинула в овраг, – рассердилась Маруся. – Тут у нас кругом сплошной лес, овраги, а дальше болота. Самые лучшие в мире места, чтобы спрятать тяжёлый тупой предмет, и никто его не найдёт!

      Возле забора тётиного дома стояла какая-то незнакомая машина. Должно быть, к соседям кто-то приехал и перепутал участки. Гриша обошёл машину, толкнул калитку, пропустил вперёд Марусю – это оказалось очень неудобно, потому что ему мешал таз, но Гриша был вежливым человеком, – и заключил:

      – Самое непонятное и очень странное, что чашек с губной помадой в раковине было две. Две! То есть были две какие-то женщины с одинаковой губной помадой. И одна из них пила чай с убитым.

      – Подожди, Гриша, – сказала Маруся