Эффект декомпрессии. Повести. Лейла Экрем Мирзоева

трубке слышалось щебетание детского голоска.

      – Подожди, детка. Да, алло. Кто это?

      – Это Микаэль. Ну, тот, кого вы в избиении и Бог еще знает, в чем обвиняете. Нам необходимо встретиться. Хотите, с адвокатами, или возьмите с собой кого хотите…или в кафе, где много народу…

      – Не переоценивайте-ка себя! – был резкий ответ. – Я вас не боюсь. Нам просто с вами не о чем разговаривать. Встретимся в суде.

      Отбой.

      Через несколько секунд задрожал его, всегда стоящий на вибрации, телефон. Это была Лора.

      – Как ты там? – она была явно смущена.

      – Чем вдруг обязан? – не в шутку неприятно удивился Микаэль.

      – Ничем… И не стану кривить душой, что звоню из-за твоих неприятностей…

      Микаэль молчал.

      – Послушай, Микаэль, единственно, о чем я сожалею, что сразу как-то отодвинула тебя, провела резкую грань между тобой и своим сыном… Я правда сожалею.

      – И?..

      – Просто пойми меня, ты уже был такой большой… В этом возрасте уже нет надежды, что пасынок примет мачеху или, еще того больше, назовет ее мамой… Я хотела давно тебе сказать… я не знаю, что ты думаешь… насчет папы…я правда не знаю, как это могло произойти… Это просто несчастный случай… неужели ты думаешь, что я могла… ты меня винишь? Или моего Эда?! Думаешь, мы бы могли… из-за этого дома или каких-то денег?!

      – Лора, мне правда сейчас не до этого, – сделал попытку закончить разговор Микаэль. Он много думал о смерти отца. Да, когда-то Лора и ее сынок были у него в списке подозреваемых. У него и у полиции. Но недолго.

      – Подожди… Я понимаю, что ты не очень любишь меня… И виню в этом только себя, правда… Я не знаю, как сказать… Я в проблеме.

      – Сколько? – избавил ее от мучений Микаэль.

      Сумма оказалась внушительной. Ее Эд был пойман на мошенническом предприятии в кампании, в которой работал, и пока было не поздно, надо было его отмазывать.

      Микаэлю не за что было любить ни Эдуарда, ни его мать. Всего раз она о нем позаботилась, когда у него случился перитонит, отца дома не было – скорая, операция, реанимация, она патронировала врачей, никого в обиде не оставила. Можно сказать, в каком-то смысле жизнь спасла: перитонит – дело не шуточное.

      Вообще-то и Микаэль никогда не был с ней особенно белым и пушистым – он не обижал ее, не грубил, не скандалил, но изводил ее еще более мерзким способом, которым владел в совершенстве – игнорировал ее и этого избалованного маменькиного сынка Эда, жил своей жизнью и, насколько было возможно, не нарушая личного пространства своих домочадцев, делал все по своему разумению. В такой ситуации Лоре надо было отдать должное – ей хватило мудрости не донимать пасынка. Не позволяла она этого делать и своему сыну. Так и жили, пока жили под одной крышей.

      Микаэль сейчас сам находился в серьезной проблеме и поддержки ему ждать было неоткуда. Но он нашел способ помочь вдове своего отца – перевел на ее счет нужную сумму. Теперь они в расчете.

      Недвижимое имущество