Тенебрис. Том 2. Александр Делакруа

что его оберегают! Это может сломать его и… Я тебе этого не прощу, – последнюю фразу он произнес с такой черствостью и тревогой, что ребенка охватил пронзительный озноб страха. Тот судорожно начал было повторять:

      – Я, я не скажу, пап.

      Но отец, словно не замечая, добавил:

      – Мы с мамой тебе этого не простим.

      С последней фразой он скрылся в дверном проеме так же стремительно, как и появился. Алексей же, едва не рыдая, продолжал ещё несколько минут повторять куда-то в пустоту заверения о своём молчании. Какими бы мотивами ни руководствовался отец в той беседе и какими бы негуманными ни выглядели его методы, но добиться своего ему всё же удалось. Дети росли буквально не разлей вода, всячески поддерживая друг друга и помогая во всех вызовах сурового, динамично меняющегося мира.

      Отца они больше не видели и лишь позже узнали, что в тот же вечер родительский космолет на бешеной скорости влетел в энергетическую станцию на окраинах города. Последующий яркий взрыв ознаменовал конец отцовских душевных терзаний и вместе с ними целой эпохи самой завидной бессмертной пары современности.

      Есть события, которые определяют всю дальнейшую жизнь. Для Алексея таковым стала та мимолетная встреча с отцом и данное ему обещание. Несмотря на юный возраст, не было ни дня, чтобы он забыл о той клятве, и всю свою жизнь, словно одержимый, делал всё возможное для защиты Владимира. Они росли бок о бок, поднимались вместе по карьерной лестнице, вместе находили себя в политике. Алексей так и не завел семью, ведь для этого у него была ещё целая вечность, которой не было у его седеющего брата. Когда Алексея избрали в совет легатов, казалось, что Владимир наконец окажется в безопасности и сможет спокойно дожить свой век, но рок судьбы оказался коварным. Столь глупый непредвиденный поворот судьбы вызывал неприкрытую слепую ярость у обычно сдержанного Алексея: его сердце буквально вырывалось из груди, отбивая ритмичную канонаду в сто двадцать ударов. Едва ли не каждую минуту он с раздраженностью спрашивал у своего помощника, есть ли какая-то информация, но, получив очередной отрицательный ответ, взвинчивал себя ещё сильнее. Проворачивая кулон в руках, он снова и снова перебирал варианты своих действий. Где он совершил ошибку? Как допустил произошедшее? Видел бы его отец. А если бы узнала мать? Уж лучше отец. Разбитый взгляд матери слепого презрения он попросту не пережил бы.

      – Есть информация! – голос генерала Дмитрия Попова оборвал замкнутую череду самоанализа.

      – Говори! – тут же выкрикнул Рогов, вплотную приблизившись к подчиненному.

      – Корабль Владимира Рогова прибыл на базу «Долина-3» близ Айхала. Сейчас он на совещании с личным составом. Я попрошу связать его с нами, как только будет возможность.

      – Да! – с неприкрытой радостью выкрикнул Рогов. – Ух! – переведя дух и явно забыв о привычной ему сдержанности, Алексей схватил двумя руками за плечи подчиненного и радостно встряхнул его несколько раз. – Ну и денек, – постепенно приходя в себя, он продолжал комментировать нахлынувшие на него эмоции. С легкой непринужденной улыбкой