Сказка Звездного бульвара. Севастопольские сны. Андрей Матвеев

на своём стареньком “Москвичонке” прикатил.

      – Выгребай, выгребай!

      – У Иваныча ещё возьми, ему вчера должок отдали. Он богатенький.

      Освободив удивлённых сотрудников от лишнего груза денег, Сан Саныч бросился по магазинам. Забитый коробками и свёртками работяга-”Москвич” кряхтя подкатил к дому. Проходя мимо ЗИЛа, Сан Саныч коснулся ладонью его капота – мотор был ещё тёплый, однако, в доме никого не было. Дом свой Сан Саныч не узнал. Сияющая чистота. По стенам развешаны рисунки живописных уголков Крыма, потрясающие по своей простоте и выразительности. Несколько красивых статуэток, плетёные коврики из матерчатых полосок. На столе – букетик полевых цветов в начищенной артиллерийской гильзе. Небольшая стереомагнитола “Вега”, видавшая виды маленькая гитара. Над столиком в кухне – забавная плетёная сова с перламутровыми пуговицами-глазами. Сердце его наполнилось прыгающей радостью, он и сам как мальчишка, весело подпрыгнул до самого потолка.

      Принялся за разгрузку. Продукты – на кухню, галантерею – в комнату. Почти пустые шкафы подзаполнились и стояли радостно-довольные. Старый дом, украшенный букетами цветов, напоённый влившейся в него новой жизнью, весь стоял нараспашку. Любопытные деревья заглядывали в окна и оживлённо перешёптывались.

      Натянув передник, Сан Саныч захлопотал на кухне. Всё готовилось по высшему разряду. Замелькали ложки-поварёшки… Управился быстро и теперь тратил время лишь на мелкие улучшения – то поправит листики в украшении салата, то подсыплет печенья в вазу…

      Машинально выскочив на отблески фар, он увидел её, лихо подкатившую на сверкающем “Урале” – словно Европа на могучем быке. Сопровождавшие её двое мотоциклистов по-спортивному развернулись и, взревев моторами, исчезли в темноте. Он не дал ей ступить и шагу. Подскочив в три прыжка, схватил на руки. Под забралом глухого шлема увидел её искрящиеся глаза. Она сняла шлем, мягкие волосы рассыпались по серебристому комбинезону. Он поставил её посреди комнаты с разложенными подарками и цветами. Она бросила лишь мимолётный взгляд на всё это и тихо прижалась к нему…

      За стол сели только утром. Сан Саныч с радостью обнаружил, что с утра было воскресенье и можно было не ехать в обсерваторию. Он тут же поймал себя на мысли, что радуется этой возможности первый раз в жизни.

      Он не задавал вопросов, боясь спугнуть своё неожиданное счастье. Но всё образовалось. Кулинарные способности его были оценены и заверены поцелуем. После отправились купаться.

      Плавала она как рыба. Словно ящерица залезла на торчащую из воды скалу и метров с шести без малейшей задержки ласточкой сиганула в пучину. Сан Саныч последовал за ней, хотя с такой высоты ни разу не прыгал. Встав на то место, откуда бросилась она, с ужасом понял, что до воды ему не допрыгнуть – скала далеко не отвесная. Но отступить он не мог. Собрав все силы, оттолкнулся как можно дальше. Вода обожгла тело. Вынырнув, он понял, что жив. А “рыба” так и крутится около, зовёт в пучину страсти. Вот она “попалась” и забилась в его сетях.

      “Ох,