.

в усадьбе, иногда – обеды для избранных. В определенные дни – в дни рождения детей – жизнь становилась невыносимой. Рейдар понимал: если рядом с ним не будет людей, одиночество и тишина пожрут его окончательно.

      Глава 9

      Когда Рейдар с Вероникой распахнули двери столовой, в грудь им ударила волна бухающей музыки. Гости, сталкиваясь, танцевали в темноте вокруг большого стола. Кто-то доедал седло косули с жареной картошкой.

      Актер Вилле Страндберг расстегнул рубашку. Расслышать, что он кричит, выплясывая перед Рейдаром и Вероникой, было невозможно.

      – Take it off![2] – крикнула Вероника.

      Вилле рассмеялся, швырнул рубашку Веронике и заплясал перед ней, заложив руки за шею. Пивной животик подпрыгивал от резких движений.

      Рейдар осушил еще один бокал и затанцевал перед Вилле, крутя бедрами.

      Музыка стала тише, теперь она шелестела. Пожилой издатель Давид Сюльван схватил Рейдара за локоть и просипел что-то с потным счастливым лицом.

      – Что?

      – Сегодня еще состязаний не было, – повторил Давид.

      – Стреляем, боремся?..

      – Стреляем! – завопили сразу несколько гостей.

      – Тащите пушку и пару бутылок шампанского, – улыбаясь, велел Рейдар.

      Вернулся ритмичный гул, и остаток разговора потонул в грохоте музыки. Рейдар снял со стены картину и понес в прихожую. Его собственный портрет, написанный Петером Далем.

      – Мне нравится эта картина. – Вероника хотела остановить его.

      Рейдар стряхнул ее руку с плеча. Почти все гости повалили следом за ним в холодный парк. Свежий снежок, легко кружась, ровным слоем ложился на землю. Снежинки плясали на фоне черного неба.

      Рейдар, по колено в снегу, подобрался к яблоне и повесил портрет на заснеженную ветку. Следом за ним пробирался Вилле Страндберг с сигнальным факелом, прихваченным из коробки в чулане. Вилле снял пластиковый чехол и потянул за шнур. Грохнуло, полетели искры, и факел разгорелся. Вилле со смехом махнул рукой и воткнул его в снег под деревом. Белый огонь осветил ствол и голые ветки.

      Теперь всем стал виден портрет Рейдара с серебряным пером в руках.

      Переводчик Берселиус, как оказалось, захватил с собой три бутылки шампанского, а Давид Сюльван с улыбкой показал всем старый “кольт” Рейдара.

      – Не смешно, – еле слышно сказала Вероника.

      Давид с “кольтом” в руках встал рядом с Рейдаром.

      Сунул шесть пуль в барабан, крутнул.

      Вилле Страндберг так и не надел рубашку, но он был пьян и потому не мерз.

      – Попадешь – можешь выбрать любую лошадь из конюшни, – буркнул Рейдар и взял у Давида револьвер.

      – Пожалуйста, будь осторожен, – попросила Вероника.

      Рейдар сделал шаг в сторону, прицелился, выпрямив руку, но не попал. Эхо выстрела загрохотало между строениями.

      Гости вежливо захлопали, словно Рейдар играл в гольф.

      – Моя очередь, – рассмеялся Давид.

      Вероника, дрожа, стояла в снегу. Ее ноги горели от холода – она вышла в тонких туфельках.

      – Я

2

Сними ее! (англ.)