Сияние камней. Маркус Гарз

в моей голове хоть немного эротичной, он тут же мне об этом сообщал, снабжая свои замечания целым арсеналом пошлых фразочек.

      «Домашняя» магия делала за меня все: готовила мне чаек, поливала сад, убирала пыль во всем доме, тут и облениться впору, но куда уж мне с этим товарищем. В четвертый день начали заниматься. В основном тренировались, у меня хромало применение заклинаний левой рукой, а с массовыми усилителями так вообще беда была, тут он меня даже умудрился отчитать за то, что я слушала его бредни, когда Рика учила накладывать массовые. Поругались с ним, но продолжили обучение.

      Собираться к экзамену мне не нужно было. С его слов, все, что мне могло бы потребоваться на этом экзамене – я и так ношу с собой. Ради приличия можно взять жезл матери, но так, для показухи. Хотя в плане прогонки маны он и неплох, но для классического мага поддержки далеко не лучший выбор.

      Большую часть времени просидела в подвале, где была вся моя аппаратура. Как я поняла из его рассказов, голос в голове в основном специализировался на заклинаниях, чарах и магии воды. Также имел высокий спектр знаний в алхимии, однако слишком хитрым зельям он меня учить наотрез отказался. Тем не менее у меня здесь, в подвале, была большая книжная полка, полностью забитая зельями разных цветов и предназначений. В саду, вместо фиалок у меня рос ядовитый парозис, на выращивание которого у меня было разрешение, а вместо лилий рос булатный мох, который мы срезали только ножом с алмазной пылью – по-другому никак не поддавался. Простой столовый нож его не брал совершенно.

      * * * * *

      Итак, наступил шестой день – через два дня начнется экзамен, а это значит, что у меня уже должен быть отряд из шести человек. А есть только двое, нехорошо. Вместе с Шизо мы решили встретиться у входа в академию сразу после обеда. Курий без проблем отпускал своего лучшего ученика пораньше, а тут еще и ситуация важная, ну а я просто прогуливал, хотя в моем случае я прогуливал даже если не прогуливал.

      Слазил в подвал за своей экипировкой. Старый двуручный топор отца, который он использовал, когда ему было лет двенадцать, был в приличном состоянии и мне сейчас был как раз в пору. Так как своей торбы у меня не было, точнее была, но благодаря тигру Заркина, ее больше нет, пришлось попросить старую у отца. Несмотря на то, что внешнему виду своих вещей Герой никогда не уделял особого внимания, торба, снятая им с полки в его комнатке, была в порядочном виде. С одеждой – неожиданно для меня, тоже подсобил отец. Так как штаны и кофта у меня были в заплатках и смотрелись не очень, он предложил мне надеть какой-то странный предмет одежды, крепящийся на пояс и свисающий с него в виде нижней части кимоно, обозвал это дело саронгом. Он был темный и выглядел почти новеньким, закрывал швы и заклепки на штанах, не мешал бежать и довольно неплохо на мне смотрелся. Кожаная куртка дрессировщика тоже была вся в царапинах, заклепках и так далее, но ей это, как ни странно, шло. Отец даже похвалил, за столь обилие повреждений.

      В торбу я закинул пару зелий, кое-какие приспособления,