О нас по-настоящему. Антон Navotny

поцелуй – и он потащил меня в туалет, я как-то ненастойчиво и недолго протестовал и в итоге сделал ему минет в кабинке.

      Фыркать и говорить, как я об этом сожалею, не стану. Было и было. Один раз! Больше я подобного не совершал, но утверждать, что и не повторю, не берусь. В моей жизни много чего было, за что возможно стоило бы стыдиться, однако мой стыд молчит. Скажу больше, я рад, что это со мной произошло, это помогает мне понять и не осуждать других. В конце концов, если уж ты считаешь свой поступок неправильным, просто не повторяй его, что толку глодать себя изнутри.

      – Катюш, ну поделись с подружками, где красавчика такого отрыла, может там и для нас осталось? – спросил Данила.

      – Совершенно неинтересная история. Нас познакомили родители.

      – И-и-и?

      – И все. Давайте лучше выпьем.

      Катя подмигнула мне, я наполнил рюмки.

      – Нет, нормально. Она так говорит, как будто ее познакомили со старым хрычем…

      – Между первой и второй, перерывчик никакой, – перебил я Данилу, поняв, что Катя не хочет разговаривать о своей семейной жизни. Но для себя я это отметил. Что-то там было не ладно.

      Я осушил рюмку и пошел в туалет. В коридоре запамятовал какая дверь ведет в уборную и открыл правую, там оказалась спальня.

      – Упс…

      Собирался закрыть, но заметил на диване накрытого пледом, повернутого ко мне лицом Гордея.

      Я задумался, стоит ли заходить? Тело под плетом бешено влекло, но я находился в их доме…

      Хочешь делать, делай, считаешь, что это неправильно – не делай. Выбор невелик.

      И я вошел. Прикрыл дверь, подошел к Гордею и сел на корточки.

      Он спал так тихо, что даже не было слышно дыхания. Нестерпимо хотелось поцеловать его. Я поднес руку к его губам, и по воздуху, не касаясь кожи, провел пальцем по ним. Мышцы в теле свело, как будто судорогой, я стиснул зубы и сжал кулаки, чтобы не дотронуться до Гордея. Обнять, зарыться в его объятья, почувствовать в себе, прижаться к обнаженной коже, своим обнаженным телом…

      Я возбудился.

      Сказывалась неделя без секса. Я дрочил практически каждый день, но ничто не могло заменить живого человека, его энергетики, прикосновений, поцелуев…

      Я вернулся на кухню.

      – Ты не против, если я на диван прилягу? – спросил я у Кати.

      – Да, пожалуйста.

      Думая о Гордее, я задремал.

      Приснился сон и в нем я был более решительным. Я поцеловал его спящего, он открыл глаза, но продолжал лежать не двигаясь. Я снял с его обнаженного тела плед. Член стоял. Я впился в его губы своими и, схватив за член, начал двигать рукой. Он не трогал меня, как будто был связан, но отвечал на поцелуй и еле слышно постанывал, так сладко и провокационно, что я хотел его стон ощутит физически. Он изогнулся, тело напряглось, как струна, и я почувствовал, на руке теплую сперму. Он выдохнул мне в рот, как будто выпускал свою душу в меня.

      – Гордей, – произнес он.

      Я нахмурился и открыл глаза.

      Кухня. Перед глазами стол.

      – Никита, – услышал я голос Ники.

      Под