Госпожа. Наказание любовью. Кристина Азимут

между тем крепче стиснул её попку и одним рывком вошёл до конца, заставив всё-таки Таню судорожно вздохнуть.

      – Обними меня ногами, – последовал очередной приказ, хриплым, низким голосом.

      Пришлось сделать и это, остро чувствуя внутри напряжённый член, как он растягивает её.

      – Поехали, детка, – выдохнул Борис почти ей в губы.

      Глава 3

      Самсонов-младший начал двигаться, резко, сильно, буквально вбиваясь в неё, и Татьяна не выдержала, зажмурилась, тяжело дыша и подчиняясь ритму. Тело невольно подавалось вперёд, подстраиваясь, неохотно откликаясь. Она слышала пошлые влажные шлепки, ощущала, как двигается внутри Борис, его член поршнем скользил внутри, ускоряясь с каждым толчком.

      – Дав-вай, Тань, ещ-щё… – шипел хрипло Боря, тиская её попку и наваливаясь сильнее.

      Она прикусила губу, беззвучно всхлипнув, стараясь не думать о том, что её трахают как шлюху на офисном столе. И сюда может войти любой… Хотя, наверное, Самсонов-старший продумал и это, не просто так же такая массивная дверь в кабинете. Наверняка есть и какая-нибудь тайная кнопочка, не позволяющая абы кому врываться, когда начальство занято. Например, сексом с начальницей отдела, мда… Тяжёлое дыхание Бориса обжигало ухо, пальцы больно впились в ягодицы, прижимая Татьяну с каждым рывком, и она чувствовала, что разрядка близка. И слава богу, что он даже не пытался ласкать её, а просто удовлетворял свою похоть. «Кончай уже скорее, придурок!» – мысленно поторапливала Таня, жалея, что в бизнес-центре нет нигде душа. Пусть даже Самсоновы использовали презервативы, помыться всё равно хотелось, избавиться от ощущений прикосновений и чувства гадливости. Придётся терпеть до вечера…

      Борис зашипел, вколачиваясь в неё особо мощно, глубоко, так, что Татьяна не сдержалась, коротко постанывая от слегка болезненных ощущений, и наконец расслабленно замер, жарко дыша ей в шею. Ну наконец-то. Теперь ей можно идти?!

      – Это было славно, Танечка, – мурлыкнул Борис, чуть отстранился и небрежно поцеловал её в губы. – Прекрасное начало рабочего дня!

      Он аккуратно ссадил её со стола, даже заботливо одёрнул юбку, мразь, и только после этого соизволил снять ремень с запястий. Хорошо, у блузки длинные рукава, и красные следы не будут видны. И хорошо, что у неё свой отдельный кабинет. Татьяна тут же отвернулась, не желая приводить себя в порядок на глазах у этих… Этих. Поспешно поправила бюстик, принялась застёгивать блузку, остро спиной ощущая взгляды Самсоновых. Несколько минут в кабинете царила напряжённая, плотная тишина.

      – Иди, Тань, а то совещание скоро, подготовиться надо, – наконец раздался довольный голос Жени. – И не планируй ничего на обед.

      Вот. Вот оно. Значит, этого им было мало?! Очень хотелось задать этот вопрос, и ещё другие, вертевшиеся на языке, но она понимала, что вряд ли получит ответы. Ну или они ей очень, очень не понравятся. Татьяна молча кивнула, не поворачиваясь, и вышла из кабинета, пытаясь усмирить бессильную ярость и злость пополам