Записки обыкновенного человека. Книга первая. Терентiй Травнiкъ

всякого дела – горы бумаг и сотни тысяч писак; захваты больших зданий и помещений; автомобильная эпидемия; миллионы излишеств. Это легальное кормление и пожирание госимущества – этой саранчой. В придачу к этому неслыханное, бесстыдное взяточничество, хищения…».

      Комментировать не буду – и так всё понятно.

      А что, может и впрямь сойдет возвращённый «каменный гость» с постамента и кое-кому – как даст… понять, что надо бы жить поскромнее, а то, не ровен час, низы не захотят жить по-старому, а верхи – не смогут по-новому.

      Безусловно, если сравнить, то личность такого масштаба и целостности, как основатель и глава ВЧК, делает нынешних лидеров если не розовыми, то уж точно, серыми слониками, а оппозицию в лице Алексея Навального просто посмешищем. Впрочем, объективности ради замечу, что и время сегодня другое: нет враждебных вихрей и роковых боев, а потому и нет сынов, готовых с честью, а главное, безвозмездно отдавать себя высоким идеям. Дело в том, что за тридцать лет перестройки в России так и не появилось ни одной скрепы или же опоры, хоть как-то обозначивших для потомков национальную гордость и патриотический дух, а это скверно. Потому и тянет неосоветистов, пока есть время, оглянуться назад и подумать о возврате уважения к тем, а в нашем случае – к тому, кто, по крайней мере, честно и по совести занимался беспризорными детьми. Напомню, что на тот момент по официальным данным около 7 000 000 детей являлись таковыми. Представляете масштабы этой работы? Если сегодняшняя мерседешная Россия не может найти денег для нескольких тысяч тяжело больных детишек, то каково было в те годы-то, а? Так что, Феликс Эдмундович, имеете право на добрую память! Кстати, восемь бывших беспризорников того времени стали впоследствии академиками АН СССР, а это серьезный показатель.

      Возвращение, замечу, грандиозного памятника силовику всех времён и народов – дело, конечно, неоднозначное, даже если учесть скидку на то, что все, сделанное им тогда, совершилось, в общем-то, при исполнении, а это во многом смягчает дело.

      На пепелище бывшего братства республик современные СМИ, дорвавшиеся до нецензурщины, с особым причмокиванием обсуждали не один десяток лет октябрьские последствия и разного рода зверства большевиков, оставляя без комментариев то, что погромы осуществлялись по сути шантрапой: пятнадцатилетними и чуть постарше красноармейцами-революционерами.

      При этом всё теми же информаторами игнорировалась тема о гульбищах, кутежах и растлении тогдашнего дворянства, купечества и даже духовенства. Русский народ долготерпелив, и чтобы его вывести из себя, надо было очень и очень постараться, а проще говоря – планомерно и долго, желательно не одно десятилетие, над ним изгаляться, что, собственно, в Империи и происходило. Рекомендую поинтересоваться трудами той части интеллигенции – её художников и писателей, которые сегодня признаны неоспоримыми авторитетами. Не говорю о Чернышевском, Добролюбове и Кропоткине, а скорее о Достоевском, Гоголе, Некрасове, Тургеневе, Федотове или Перове – и это имеет смысл.

      Родная земля! Назови мне такую